Свет Старлинг

– Поглядим в течение оставшихся девяти дней, магистр, – согласился с ней Шерл Прамнион и казался при этом удовлетворенным ее рассказом.

Дальше слово взял Дориан Далгарт и тоже, вооружившись какими-то бумажками, со скукой в голосе зачитал отчет Штаба о нападении Ворона. Никто не смог выяснить, откуда он взялся, кому принадлежал и по чьему приказу действовал. Во время его речи Деметра специально смотрела на каждого члена Ковена, но не смогла заметить ничего подозрительного. И даже если организатор теракта находился среди них, так просто выявить его не получилось бы.

Джорджиана, которая числилась заместителем главы Волшебно-магической Канцелярии, с не меньшей скукой сообщила всем, что количество заявлений, прошений и даже судебных исков от жителей Нью-Авалона за последние дни сильно возросло. Кеннет, как глава этой самой Канцелярии, категорично заявил, что настроения горожан близки к бунту.

– Отсутствие светлой крови для лечения, нестабильность Штаба, какие-то непонятные мирные договоры со светлыми, землетрясения, теракты – терпение людей на грани, магистр, – сказал он. – Наводить порядок нужно прямо сейчас. Потом уже будет поздно.

– Как же я могу помочь работе Канцелярии, мистер Лителтон? – терпеливо поинтересовалась Рубина.

– Возможно, для начала добавите нам людей? – надменно предложила Джорджиана. – Служащие не справляются.

– Меня интересует, почему Волшебно-магической Канцелярией до сих пор управляют исключительно темные? – спросил Шерл Прамнион. – И у Деметры Лоренс, насколько я знаю, до сих пор не было своей должности?

Деми бросила на него короткий взгляд – она не могла понять, отчего глава Ордена снова заговорил о ней. Другой работы, за исключением присутствия в Ковене и поиска кандидатов, у нее действительно не имелось. Рубина объясняла это тем, что хотела дать ей больше времени освоиться.

– Своей должности нет и у меня, – немного обиженно заметила Рицци. – Хотя до этого я несколько лет работала секретарем в Штабе.

– Вас, дорогая моя, вообще не стоит допускать до настоящей работы, – сварливо отозвался Кеннет. – Секретарское дело – это то, что подходит вам идеально.

– Что вы имеете в виду под этим двусмысленным выражением, уважаемый Кеннет? – уточнила Рицци, прищурив глаза. – Поясните, пожалуйста.

– Я о вашей неполноценности, дорогуша, – как-то брезгливо отозвался старик. – Женщина, не являющаяся женщиной в полном смысле этого слова, не может считаться даже человеком. Не говоря уже обо всем остальном.

– Мистер Лителтон, я хотела бы напомнить вам о приличиях, – сказала Рубина. – Давайте вернемся к обсуждению более важных дел.

– Ах, что же может быть важнее обсуждения моего «венца безбрачия»? – неприятно рассмеялась Рицци. – Давайте, Кеннет, ужальте меня еще какой-нибудь своей колкостью. Очевидно, моя милая проблема сильно задевает вас за живое.

– О Абатис и Монтера, – пробурчал Кеннет, устремляя свой взор в потолок, – дайте мне сил наставить этих детей на путь истинный.

– Кеннет, ваше поведение уже переходит за все рамки дозволенного, – повысила голос Рубина. – Проявите хоть немного уважения к соправителям!

– К кому, вы сказали? – переспросил Кеннет. – К маленькой девочке на троне, к мальчишке-охотнику, к наивной глупышке-светляку, к алкоголичке-баронессе, к уродке-секретарше? К новоприбывшим светлякам? К кому я должен проявить уважение?

– С меня хватит, – со злостью и слезами в голосе воскликнула Рицци, вновь отчего-то взглянула на Шерла и резко отодвинула кресло от стола. – Сообщите, пожалуйста, когда и этот старик умрет.

Она вышла из зала, громко хлопнув дверью.

– С меня тоже, – высказалась Рубина и поднялась. – Вы без конца твердите нам, что дети никогда не правили на Нью-Авалоне! Но вспомните – Антуанетте Вайерд было восемнадцать, когда она стала магистром, Винсенту Ларивьеру – девятнадцать! Где же эта ваша преемственность власти среди старых и мудрых? Может быть, это просто вы слишком уж постарели… и слишком многое забыли?

– Королеве Виктории, если уж на то пошло, тоже было восемнадцать, – добавил Кеннет, все с тем же высокомерным выражением. – Но премьер-министр и парламент никогда не давали ей править в одиночку! Только с их помощью она продержалась у власти шестьдесят три года, а страна пережила новый Золотой век!

– Не считаете ли вы себя новым лордом Мельбурном, Кеннет? – насмешливо проговорил Дориан. – Уж простите, но он был явно умнее и дальновиднее вас.

Деметра тоже не смогла молчать – так надоел ей этот старик, выслушивать брюзжание которого приходилось на каждом собрании.

– Я согласна с сестрой, – сказала она. – Довести Рицци до слез – гениальный ход! Что будет дальше, раздадите нам дневники и начнете бить указками по пальцам? Или, может, попробуете поделиться вашей хваленой мудростью и работать с нами вместе?

– Я буду работать только с теми, кто этого хочет, – упрямо возразил Лителтон.

– Это мы с Деметрой привели вас в Ковен, Кеннет! – воскликнула Рубина. – До этого вы сидели на своей ферме в Норт-Йоркшире, разводили овец, или кого там еще, и даже не подозревали, что являетесь одним из кандидатов!