Свет тьмы. Свидетель

Механика зла во внутренней жизни человека как проекция грозной общественно-исторической ситуации занимает многих европейских писателей 30-х — начала 40-х годов. Апофеоз цинического изничтожения человека можно найти у Л. Селина и у ряда других западных писателей. В то же время многие писатели подходят к этой проблеме с гуманистических позиций, пытаясь раскрыть ее социальную, а не только метафизическую подоплеку (Ф. Мориак, Ж. Дюамель, Ж. Грин). Раскрытие темы зла в духовном мире человека типологически сближает В. Ржезача с некоторыми западноевропейскими реалистами, также вникающими в темную и инстинктивную работу подсознательного, но не теряющими из виду при этом социальных координат образа и его исторической обусловленности. Это относится прежде всего к изображению психологии мещанина в его подспудной неприглядности. Ржезач не абсолютизирует власть слепых, темных сил, он старается проникнуть в социальную подоплеку зла и противопоставить ей активное положительное начало. «Свидетель» был создан в самые тяжелые годы немецко-фашистской оккупации; следующий роман Ржезача — «Рубеж» (1944) написан тогда, когда перспективы победы над фашизмом вырисовываются все яснее. Голоса антифашистского сопротивления, не умолкавшие в чешской литературе во все годы оккупации, все громче звучат в подпольных изданиях, в которых участвуют многие крупные писатели и поэты, их отзвуки ощущаются и на страницах легальной печати. Эти настроения дают о себе знать и в «Рубеже» Ржезача. В этом романе находит свое развитие тема долга художника и назначения искусства, которая намечалась и в «Свете тьмы», и в «Свидетеле». В этом аспекте рассматривается в «Рубеже» значительная общественная и этическая проблематика эпохи. «Рубеж» — роман о создании романа. Герой — писатель Индржих Ауст, как и Квис, одержим страстью постигать тайное тайных в чужих жизнях. Но если Квис разлагает внутренний мир тех, кто привлекает его интерес, то Аусту творчество помогает обрести собственную цельность, оно оказывает благотворное влияние на окружающих. Ауст приходит к осознанию необходимости для художника человеческой солидарности и его долга участвовать своим творчеством в борьбе против всего темного и античеловеческого.

Разгром фашизма, исторические сдвиги в судьбе родины, пошедшей по социалистическому пути, явились подлинным рубежом в творчестве Ржезача. «Я думаю, что никто из современных писателей не может не откликнуться своими произведениями на революционные события, участником и свидетелем которых он стал как представитель нации». Эти слова, сказанные Ржезачем в 1948 году, во многом определяют его послевоенное творчество. В романах «Наступление» (1951) и «Битва» (1954) Ржезач один из первых в чешской литературе обращается к теме социалистических преобразований в стране. В этих романах, действие которых разворачивается в чешско-немецком пограничье, где борьба за создание новых общественных отношений протекала особенно остро, Ржезач сумел воплотить в ярких человеческих судьбах и напряженных конфликтах драматизм борьбы нового и старого и победу нового. Вацлав Ржезач занимает почетное место в развитии социалистического реализма в литературе Чехословакии.

Герой романа «Рубеж» высказывает мысль, чрезвычайно важную для Ржезача: «Разве есть различие между правдой искусства и человеческой правдой?» И в своих статьях по вопросам литературного творчества Ржезач всячески подчеркивает эту мысль о неразрывном единстве общественного, этического смысла литературы и художественного мастерства писателя: «Ни в какую борьбу нельзя вступать равнодушно, без горячего интереса — тем более нельзя бороться за человека, создавая нудные бесцветные книги, которые не захватят читателя, а скорее вызовут его насмешку. Для того, чтобы не потерпеть поражение в этой борьбе за жизненно важное дело, надо непременно глубоко знать жизнь и ту общественную правду, которая отделяет мир человечности от мира каннибализма. А тогда уже остается только вторая половина дела — уметь писать и не бояться работы».

В романах «Свет тьмы» и «Свидетель» Ржезач со всем пылом бойца и страстью талантливого художника бросается на борьбу за мир человечности против мира каннибализма.

И. Бернштейн

Свет тьмы

Перевод В. Мартемьяновой

КНИГА ПЕРВАЯ

I

Нынешней ночью сон возвратил мне одно из самых ранних детских воспоминаний. Может быть, даже самое раннее. По крайней мере, мне до сих пор не удавалось припомнить ничего, что бы предшествовало ему. Им словно начинается рассвет моей жизни; все остальное погружено во тьму. Я снова пережил одно событие, может быть, ничтожное и неприметное для прочих его участников; для меня, однако, оно значило так много, словно именно в тот момент я и родился.