Свет упавшей звезды

Проверку на отношение к корму провалили почти все. Если и не заглатывали жадно, то выплевывали только после десятого вопля проводника. Апорт носили. Но часть собак решила при отдаче поиграть в перетяжки. Комплекс «сидеть-лежать-стоять» прошел почти идеально, если не считать, что многие животные просто заваливались на бок, не желая держать осанку. Зато подзыв все без исключения выполнили идеально. И препятствия прошли чисто. Радовало одно — несмотря ни на что, «бананы в уши» не вставил ни один пес! Они слышали своих проводников, и старались исправиться.

Я крутила головой на сто восемьдесят градусов, стараясь не упустить ничего. Ёншин сидел с довольной улыбкой, а лицо посла вытянулось. Больше всего иностранного гостя поразило то, что собаки выплевывали уже схваченную еду. Даже то, что их дрессировщикам приходилось для этого орать во все горло, никого не смутило.

Я же черкала лист за листом, безжалостно снимая баллы.

А впереди ждало многоборье.

Собаки вошли в азарт и при беге на короткую дистанцию вырывались вперед. Препятствия все пары проводник-собака прошли быстро и чисто, что не могло не порадовать. На то, что команду «ползи» некоторые собаки выполняли на полусогнутых, я почти закрыла глаза. Но в оценочный лист занесла, как ошибку, и строго сняла баллы. На упражнениях с мечом и при стрельбе из лука собаки могли немного отдохнуть — их просто уложили на выдержку. Не сорвалась ни одна! Разве что привставали навстречу подходящему хозяину. И тут же отправлялись на задержание — фигуранты долго не ждали.

Тут все отработали идеально! Недаром я при отборе обращала большое внимание на контактность собак и их характер. Они крепко брали рукав, перехватывали на другую руку, и хорошо снимались командой. При этом продолжали дыбить холку и заливаться лаем, не сводя с «врага» глаз.

Кросс и снова задержание. Почти без ошибок. Я вздохнула и повернулась к трону.

Ёншин сиял, глядя на своих советников. Но быстрые взгляды на ошарашенного посла выдавали его с головой: ван радовался произведенному впечатлению.

А проводников ждало еще одно испытание — теория.

Здесь привыкли писать сочинение на заданную тему, я же была за тестовый экзамен, плюс собеседование с «билетами». За новую для Ранко систему пришлось поспорить с чиновниками, которые любые, даже незначительные изменения воспринимали как посягательство на устои мира.

Но своего я добилась.

На следующий день все повторилось, только Королева и Наследный принц не пришли. А вот посол явился. И с любопытством оглядывал разложенные во дворе циновки.

На каждой из них стоял низкий, сантиметров двадцать в высоту, столик для письма. На нем — листы с заранее написанными вопросами и вариантами ответов. Справа — плоские чашечки с разведенной тушью и кисти.

Экзаменующиеся заняли свои места. Звук гонга прорезал густую тишину и заставил их действовать — я постаралась, чтобы и ответы, и вопросы не были слишком легкими.

— Впервые вижу такую систему. — подал голос посол, — Довольно любопытно!

— Хороша, когда надо быстро проверить чьи-то знания, — я отвернулась от учеников, — но у неё есть и свои недостатки.

— Надеюсь, вы расскажете мне о них?

Я склонила голову, пряча недовольство. Иметь дело с террахским послом не хотелось — наверняка попытается выведать какие-нибудь «государственные тайны». Я их не знала, и смысла в беседе с чужаком не видела.

«Чужак». Я осеклась. Он хотя бы принадлежал этому миру, в отличии от меня. Но я, получается, уже причисляла себя к жителям Ранко? Что это — смирение, или просто защитная реакция?

Думать не стала — желание вернуться домой никуда не исчезло, а то, что Ранко стало для меня родным, совсем не удивительно: в этой стране меня если не любили, то ценили и позволяли не просто существовать, но и заниматься любимым делом.

Сразу после тестов я перешла в павильон. Там меня уже ждала Соно и накрытый стол:

— Когда много работы, нужно хорошо кушать! Поэтому мы сейчас пообедаем, ты немного отдохнешь, и только после этого вернешься к экзамену.

Я не стала спорить — время на обед заложили в расписание заранее, и было приятно, что обо мне позаботились.

— Кушай, кушай, — подкладывала мне в тарелку кусочки повкуснее Соно, а я старалась выпытать у неё, как восприняли вчерашний экзамен чиновники.

— Да по разному. Ты вот что, будь аккуратнее. Сейчас появится очень много желающих завести с тобой дружбу. Через жен, дочерей… Да и через сыновей тоже. Будут отправлять к тебе на учебу. Только большей части доброхотов не ты нужна, а расположение Императора. Пока ты в милости, ты полезна. Ну, и про тех, кому ты дорожку перебежала, тоже не забывай.

— Кому? Я старалась не лезть в дела Ранко. Просто собак воспитала.

— Ох, милая, — тяжелый вздох не предвещал ничего хорошего, — если бы это так было! Но в этой стране очень не любят нового. А ты — и есть нечто новое. Вполне возможна, грозная сила, способная повлиять не только на судьбы отдельных родов, но всей нации!

— Да куда уж нам, — улыбнулась я.

Размышления Соно показались глупостью. Ну куда мне на судьбы нации влиять! Выжить бы. И сохранить тех, кто мне доверился.