Свет упавшей звезды

— Ничего страшного, — светло зеленоватая жидкость наполнила чашку. Запахло чаем и медом, — Посольство Ранко — не место для чужаков, ваши люди всего лишь проявили бдительность.

Слово цеплялось за слово, фразы украшались виньетками любезностей. Витиеватость слога заставила насторожиться: этот чиновник что-то задумал. Или всего-навсего решил понять, кого ему судьба подбросила?

В любом случае следовало быть настороже. Здесь мне Туанхо не помощник — телохранитель не смеет вмешиваться в разговоры господ, его дело свою голову под удар подставлять.

Но слушал он внимательно. И когда нас проводили в выделенные комнаты беззвучно, одними губами предупредил:

— Будьте внимательны!

Линен косвенно подтвердила наши опасения:

— Ну что за место! Даже в туалет спокойно не сходить! Всем надо знать, зачем ты туда пошла!

Едва я перевела дух, явился управляющий. В этот раз он представился, как положено по рангу. И сообщил, что для моих собак сделаны специальные будки с крепкими привязями.

— Куда прикажете их поставить? Возле порога?

— Собаки живут в доме, вместе со мной. Неужели вас не предупредили?

Управляющий решил поспорить. Но вмешался Туанхо:

— По приказу Его Величества, эти две собаки могут входить в любое помещение, включая Зал Совещаний. Игнорирование указа является изменой.

Управляющий не вышел — выскочил из комнаты. А Туанхо повернулся ко мне:

— Не стоит им пока знать, что я был личным телохранителем Его Величества. Пусть думают, что я простой служака. И еще. Позвольте напомнить, что в Террахе следует помнить о статусе правителя. Даже здесь, в посольстве, следует называть Его Величество ваном.

— Да, я помню. Спасибо.

— Я разделил своих людей. Двое будут при вас неотлучно. Никуда не выходите без моего разрешения.

— Конечно! — я и не думала совершать подвиги, все, чего мне хотелось, благополучно вернуться домой. Или хотя бы в Ранко.

Я отдала все на откуп Танхо. Моим делом в Террахе были исключительно собаки. И обман Императора. И я до дрожи в коленках боялась аудиенции. Оказалось, не зря.

Церемонии в Ранко сводили меня с ума. Но оказалось, по сравнению с Террахом там — несложные обычаи. Здесь же регламентировалось все, вплоть до количества и цвета заколок и шпилек в волосах. Да что там, форма обуви, и та имела значение!

Мне стало стыдно перед юной королевой. Под её приглядом я часами стояла на специальном возвышении, а девушки из швейного ведомства суетились вокруг с веревочками, образцами тканей и вышивками. Я ругалась, считая это пустой тратой времени, рвалась в свою усадьбу, где ждали неотложные дела… На месте меня удерживал только закон: с правителями не спорят. Если Её Величество самолично решила проследить за моим гардеробом, следовало быть благодарной.

Только теперь я оценила её усилия. Каждый стежок, каждая деталь туалета оказалась на своем месте. Все — в соответствии с ритуалом. И даже ошейники для собак смастерили не простые. Они напоминали пояса придворных чиновников, жесткие, с золотыми и нефритовыми накладками.

— Это не лишнее? — все же выразила я опасения, — Знать не возмутится?

— Не посмеют, успокоил Туанхо, — Эти собаки — часть придворного ведомства Ранко. Им придется смириться.

Посол ежедневно повторял мне правила поведения при дворе, и все время боялся, что что-то пойдет не так. Его нервозность делала только хуже, натянутые нервы готовились порваться… и я не выдержала:

— К чертям! В конце-концов, это Императору нужно меня увидеть. Я так и без знакомства с ним проживу!

— Недолго! — осадил посол, — Пока голова с плеч не слетит. Кстати, вызов во Дворец уже пришел. Завтра вы предстанете перед правителем многих земель, богоравным Императором.

Конечно, соглядатаев и слухачей никто не отменял, но такое раболепие покоробило. В Ранко тоже хватало подхалимов, но почему-то воспринималось это по другому. Может, потому, что склонялись они перед своим правителем?

Как оказалось, посол волновался о предстоящем не меньше меня:

— Его Величество прислал четкие распоряжения. Никто здесь не должен узнать, для чего используются ваши собаки! Поэтому проследите, чтобы никто из ваших людей не проболтался!

— Мои люди будут молчать, господин посол. Но я не уверена в самом посольстве.

— Вы хотите сказать… — посол говорил тихо, слова звучали, как рокочущий вдали гром.

— Я хочу сказать, что нет необходимости водить людей посмотреть на собак, — напомнила я недавнее паломничество террахской знати в посольство, — чем меньше о них знают…

Посол умолк, то ли не желая спорить, то ли не найдя слов… А я отправилась повторять этикет. Во Дворце встречали «по одежке».

Утром за мной прислали повозку, запряженную волом. Туанхо пояснил, что лошадь мне по рангу не полагается, как и паланкин с четырьмя носильщиками. А два — уже унизят мое достоинство.

Проклиная все на свете, я забралась внутрь деревянной коробки. Трясло немилосердно, словно все камешки из округи сползлись на дорогу ко Дворцу. Наконец, арка наружных ворот на пару минут закрыла солнце, стража проверила пропуск и мне позволили откинуть занавеску.