Свет в джунглях

— Но у него все в полном порядке!

— Альберт, так у тебя болят зубы? — недоумевал отец.

— Нет, — шепотом ответил Альберт и прибавил: — Но мне очень хотелось посидеть на волшебном стуле.

На обратном пути отец молчал, а сыну было неловко и стыдно: ведь из-за него отец потерял напрасно время на поездку в город.

— Папа, я буду совсем хорошим, — пообещал он отцу. Но Луи Швейцер резонно заметил:

— Быть совсем хорошим — трудно, да и ни к чему. Можно и напроказить, но честно признаться в этом и понять свою вину.

К счастью, Альберт не сдержал своего обещания и не стал образцовым ребенком. По свидетельствам тех, кто до последнего дня работал с Альбертом Швейцером, «фантазия и мечта всегда много значили в его жизни». 　

***

Как-то в одной из детских книг Альберт увидел многоцветное изображение корабля и его снаряжения. В тот же вечер мальчик решительно заявил матери:

— Хочу быть матросом!

— Но подумай, Альберт, — возразила Адель Швейцер, — если ты станешь матросом, ты на много лет уедешь далеко от нас. Неужели ты не соскучишься по дому?

Альберта не обеспокоило это возражение матери. Смущало его скорее другое — перспектива спать всю жизнь в гамаке. Да, в гамаке! Ведь недаром мама сказала, что матросы спят в подвесных койках, которые похожи на гамаки.

Альберт решил в ближайшее же время испытать свою выдержку, и случай помог ему в этом — он получил неожиданную возможность сменить сушу на шаткую палубу «судна».

Это опять-таки произошло в злополучном Кольмаре, на небольшой речке Лаух. Крестная мать Альберта мадам Барт поручила его одному из своих сыновей, который был старше Альберта, со следующим наказом:

— Смотри за Альбертом внимательно. Не ходите к реке и ради бога не прикасайтесь к лодкам.

Лодка! Так это же маленький корабль! Через несколько минут оба мальчика стояли на берегу реки. Впервые в своей жизни Альберт видел корабли «не на картинке в книжке, а настоящие речные суда, которые плавают по воде и перевозят людей».

— Давай найдем лодку, — торопил Альберта его спутник.

Но Альберт колебался. Ему хотелось покататься на лодке, но сдерживало обещание, данное фрау Барт.

— Не бойся! — твердил старший.

Мальчики отвязали чужую лодку, влезли в нее и оттолкнулись от причала.

Лодка вышла на середину реки. Мальчики проплыли мимо прибрежных деревьев, мимо маленьких и больших лодок, стоявших у пристани. Громкими криками восторга встречали они все встречающееся на пути.

И вдруг до их слуха донеслась грубая брань. Альберт взглянул на своего спутника и заметил, что лицо его помрачнело.

— Это значит, — обратился он к Альберту, — что теперь нам надо поворачивать обратно. Помоги-ка мне!

Хозяин лодки ждал их у причала. Он больно схватил старшего за плечи и закричал:

— Я все расскажу твоей матери, так и знай!

— Но и я тоже отвязывал лодку, — пытался защитить товарища Альберт.

Однако сердитый лодочник не обращал на малыша никакого внимания. Пришлось самому поведать родителям о злосчастном приключении на Лаухе. Альберт получил по заслугам, но наказание не поколебало его любви к морю и дальним странствиям.

***

В Кольмаре в одном из маленьких скверов стоял памятник французскому адмиралу Брюа. Альберта всегда тянуло к старому памятнику. Он мечтал о дальних странствиях, об опасностях. Альберту казалось, что адмирал неожиданно потерпел кораблекрушение. Он не покинул корабля до тех пор, пока в шлюпку не сел последний матрос.

Но однажды Альберт с удивлением отметил, что статуя адмирала занимает его воображение меньше, чем фигура негра, лежащего у подножия памятника.

Автором памятника адмиралу был скульптор Бартольди, уроженец Кольмара, позднее достигший славы как создатель знаменитой американской статуи Свободы. Поверженный негр — одна из самых впечатляющих работ Бартольди: мускулистый исполин, такой сильный и все-таки брошенный наземь — над этим стоило подумать. И Альберт думал о судьбе негра, думал как о близком человеке, нуждающемся в помощи.

«Всякий раз, — вспоминал позднее А. Швейцер, — когда мне приходилось идти на Кольмарский вокзал или с вокзала, я просил, чтобы мы шли в обход и попали бы к памятнику... Будучи уже гимназистом в Мюльхаузене, сохранил я обычай при каждом посещении Кольмара навещать моего черного друга...

Эта статуя Бартольди доносила до меня зов Африки, которому я затем и повиновался».

***

Ученик сельской школы Альберт Швейцер очень любил читать. Книги отца и стихи немецких поэтов, сказки и сочинения на исторические темы — все это давало пищу для размышлений, для выработки первых наивных и по-мальчишески строгих воззрений на жизнь.

Давнюю неприязнь к военным, которые заковывают людей в железо, теперь подкрепляло чтение газет. Прирейнские газеты в это время обсуждали еще итоги минувшей франко-прусской войны. На их страницах можно было прочесть о том, что потери человеческих жизней в трех последних войнах (немецко-датской 1864 года, прусско-австрийской 1866 года и франко-прусской 1870 — 1871 годов) составили более трехсот тысяч и что грядущие военные катастрофы принесут еще больше человеческих жертв...