Свет в глубине

Она с нарастающим утомлением повторяла знак «объяснить» снова и снова.

«– Меня не нужно лечить! – продолжала Селфин. – Я всего лишь приняла решение, которое не понравилось Ригг. И что ты собираешься делать? Изменить мои мысли? Заставить захотеть делать то, чего я делать не хочу? Если сделаешь это… если даже попытаешься, я убью тебя! И скажу, что это была самооборона!»

Харк глубоко вдохнул и очень медленно выдохнул. Разговор явно развивался по худшему сценарию, и он уже жалел, что его начал. Ему не слишком понравилось то, что думала Селфин об исцелении: изменение сознания против воли человека. Неужели так и было? Он понимал, почему она так расстроена, но разве он мог что-то поделать?

– Послушай, – сказал он, – мне очень жаль, но выбора нет. Твоя мать хочет, чтобы мы с другом исцелили тебя, и она держит нас за горло. Если она посчитает, что мы плохо стараемся, она просто убьет нас. Не сочти за оскорбление, но ее мы боимся сильнее, чем тебя.

«– Так ты, значит, думаешь», – жестами ответила Селфин.

– Я даже не знаю, можем ли мы воздействовать на мозг, – поспешно добавил Харк. – А вдруг мы только и умеем, что лечить волдыри или все такое?

Он поколебался, оценивая риск, и все-таки решился:

– Как тебе такой вариант: мы скажем, что для начала тебе нужен кратковременный сеанс исцеления. Потом, если будут признаки выздоровления, может, Ригг и не заставит нас продолжать.

«– Это означает, что мне придется войти в воду, чтобы убедить ее. Ни за что!» – ответила Селфин, яростно взглянув на Харка.

– Совсем ненадолго. Только чтобы…

«…Чтобы ты поняла, как глупо себя ведешь, – подумал он про себя. – Вернешься к обычной жизни, а Ригг спишет наш долг».

Он не может стоять тут вечно и болтать. Нужно возвращаться в Святилище.

– Подумай об этом, – попросил он. – У тебя есть план получше?

Селфин слегка приподняла густые брови и надула губы, делая вид, будто глубоко задумалась.

«– Я могла бы сказать матери, что вы соврали насчет своих исцеляющих способностей», – выдала она.

Щеки Харка запылали. Она блефует, наверняка блефует!

– Ты о чем?

Глаза Селфин блеснули.

«– Ты сказал ей, что вы вместе исцеляете людей. Но я видела тебя в той хижине! Ты что-то вынимал из-под пола!»

Харк машинально огляделся, нет ли поблизости человека, способного прочитать слова Селфин на языке жестов. Она широко улыбнулась, и он понял, что выдал себя, свой страх разоблачения. Значит, она шпионила за ним и видела, как он вынимал сферу. Он вспомнил стук осыпающихся камней за деревянной стеной хижины. Возможно, она подсматривала сквозь дырку от выпавшего сучка.

«– Никого вы не исцеляете, – заявила она торжествующе. – И это не вы посылаете в воздух импульсы. Утром я почувствовала вибрацию возле хижины, когда ты еще даже не явился. Эта круглая штука – боготовар, да? Именно она исцеляет. Что, по-твоему, сделает Ригг, если я ей расскажу?»

Харк сильно прикусил губу, он был вне себя от гнева и страха. Он так устал от людей, предъявляющих ему ультиматумы и заставляющих все время балансировать на краю пропасти.

– Думаю, убьет меня и моего друга, – отрезал он. – Потом начнет искать, пока не найдет реликт. А после этого запрет тебя в комнате вместе с ним, пока не «излечишься». Ты точно хочешь ей рассказать?

Селфин скорчила злую гримасу и задумчиво прикусила костяшку пальца. Похоже, он отстоял свою позицию, но ему от этого было не по себе. Девочка выглядела измученной, загнанной в угол, и Харк прекрасно знал, каково это.

– Все происходит против моей воли, – вздохнул он. – Я никогда не собирался никого исцелять насильно. Но мы с тобой… ничего не можем поделать, понимаешь? Может, все уладится. Может, сфера ничего с тобой не сотворит.

Единственным ответом Селфин был быстрый грациозный жест. Очень выразительный жест, обозначавший медузу, которая пульсирующими движениями поднимается наверх, а щупальца тянутся за ней. Конечно, на суше жест имел другое значение. «Бесхребетная тряпка».

– Я не бесхребетный! – рявкнул Харк, чувствуя, что вот-вот взорвется. – У меня есть позвоночник! Но позвоночники имеют обыкновение гнуться. Иначе просто сломаются. Ты не можешь вот так…

Он осекся. Селфин холодно и демонстративно отвела взгляд. Харк понял, что его просто заткнули. Если она не видит его жестов или движений губ, значит, не может «слышать». У него мгновенно отняли голос, драгоценный инструмент убеждения.

– Сделай все, чтобы эта штука находилась как можно дальше от меня, – сказала она вслух, спокойно, но твердо. – Я никому не позволю пытаться изменить меня или управлять моим разумом. Я не шучу. Найди выход, иначе ты и твой приятель горько пожалеете. Вы не Ригг должны опасаться. Меня.

Глава 19

Команда была ее семьей, семья была ее командой.

Селфин растила вся банда Ригг – этакий сварливый, защищающий ее кружок почетных дядюшек, тетушек, братьев и сестер. Любовь к ним была такой яростной и сильной, что Селфин иногда чувствовала, будто связь между ними тянется, как сполохи красного пламени, и ее можно увидеть.