Свет в глубине

Боги дышат страхом. Это не поэтическая метафора. Они нуждаются в страхе, как мы в воздухе. Чем они больше, тем больше им нужно страха. Без него они слабеют и впадают в оцепенение. Если страха много, они могут стать гигантскими. Воды Подморья кишат нашими страхами. Бог сможет расти, расти и расти в тишине глубин, оставаясь для нас недосягаемым.

Десять или двадцать лет назад я бы не волновался. Люди только оправлялись от жуткого благоговения перед богами, которое длилось многие столетия. Стали смелыми и любопытными, рискнули искать сокровища на морском дне. Молодой бог не нашел бы в Подморье достаточно страха, чтобы выжить. Но теперь времена меняются слишком быстро, и люди снова учатся страху. Заметил? Страх перед иностранцами и их большими судами, страх перемен. Да, в такие времена бог мог бы выжить, напитавшись страхом.

И тогда эта громада покажется у берега, подобно блестящему острову. Прибрежные скалы растрескаются, гигантские волны раздавят наши домишки, как гороховые стручки. В бухтах и на пляжах, заваленных дохлой рыбой и телами дельфинов, будет стоять трупный смрад, небо потемнеет от туч насекомых и наступит новая эра ужаса. Мы снова станем рабами.

Харк моргнул. Перед его мысленным взором встала нарисованная Квестом картина. Живая и ужасная.

– Этого не произойдет, – услышал он собственный голос. – Теперь мы другие. Все стало другим.

– Разве? Хотелось бы верить этому, только я не верю. Я надеялся, что новые поколения вырастут без нашего малодушного благоговения перед богами, но я вижу его следы повсюду. Даже в тебе. Стремление к прежней жизни, отравляющая всё ностальгия. Нет, повсюду на Мириеде люди будут падать ниц и предаваться древнему суеверному ужасу.

Ладони Харка вспотели. Сердце в руках казалось холодным.

– Почему вы такое говорите? – спросил он осуждающе. – Вы же были священником. Служили богам!

– Верно. Потому и знаю, что такое истинный ужас. – Квест подался вперед. – Скажи, Харк, какими ты представляешь богов в глубине души? Втайне считаешь их величественными? Жуткими, но непостижимо прекрасными? Возможно, все их действия показались бы нам разумными, если наше сознание могло бы подняться до достаточно высокого уровня?

Харк затряс головой. Нет-нет, это старый, безумный образ мыслей, он так не думал, так думали только старики. Тем не менее он почувствовал, что у него покраснела шея.

– Конечно, именно так ты и считаешь в глубине души, – с горечью сказал старик, покачав головой. – И все считают. Это наша вина, вина священников. Блажь, которую мы скормили жителям Мириеда, чтобы было легче переносить порабощение. Мы заставили всех людей поверить в то, что боги наблюдают за ними, не было и речи, что их терроризируют чудовища. Мы убеждали их, что духовенство все держит под контролем. У священников якобы были соглашения с богами. Якобы мы знали, как с ними договариваться.

Но все это было ложью. У богов не было особых планов на нас. Не было и никаких соглашений. Мы так и не научились урезонивать их, потому что они были безрассудны. Даже те, с которыми мы могли говорить, были безумны. А у самых больших и могущественных разума было не больше, чем у зверей.

У Харка схватило горло. Квест, похоже, тоже выдохся и сидел с полузакрытыми глазами, осторожно втягивая воздух. «Гигантские злобные рыбы», как сказала Вайн. Харк никогда не поклонялся богам. По крайней мере, он так думал. И сейчас не мог объяснить, почему от услышанного почувствовал себя больным, почему злился так, будто у него что-то отняли. Он всегда жил в безбожном мире, однако… все, кого он знал, втайне гордились богом – «покровителем» их острова. Память о могуществе богов передавалась младшему поколению. Даже пугающая натура богов обладала величием, к которому хотелось быть причастным. Иногда драка между парнями с соседних островов могла начаться из-за спора, чей бог могущественнее.

– Я вам не верю, – сказал Харк.

Если бы он не боялся других священников, наводнивших коридор, он убрался бы из комнаты, прежде чем Квест успел бы сказать хоть что-то еще.

– Я тоже с трудом поверил, – кивнул старик, сочувственно наблюдая за Харком. – Послушникам и священникам помоложе не говорили правды. Только когда я стал рангом выше, старшие священники отвели меня в маленькую темную комнатку и рассказали правду. После этого они четыре дня держали меня там, чтобы дать время остыть.

– Вы лжете! – взорвался Харк. – Как насчет ваших бесед с Сокрытой Девой? Она не была… просто большой рыбой!