Свет в ладонях

— Вы согласны с этим, Женевьев? — спросил Монлегюр, обращаясь прямо к принцессе, и та слегка вздрогнула. Клайв вновь посмотрел на неё, не веря своим глазам. Да что он наболтал ей такое, пока держал под арестом?! Впрочем… вспоминая, что наболтали ему самому и как охотно он развешивал уши… уж что-что, а пудрить мозги граф Монлегюр был знатный умелец, не хуже Мастера Пиха.

— Я полагаю, — медленно проговорила принцесса, — что нам не следует принимать поспешных решений.

— Мы не можем просто его отпустить, — Джонатан виновато посмотрел на Эстер, но она молчала, хотя и выглядела встревоженной. — Он пошлёт по нашему следу всю свою псарню, мы всё равно не уйдём далеко.

— Вот пример того, как юность может быть мудрой, — усмехнулся Монлегюр. — У вас в самом деле невелик выбор, друзья мои. Вы не можете убить меня здесь и сейчас, ибо присутствующие дамы не позволят вам это сделать. Вы не можете также сдать меня бунтовщикам, ибо её высочество до сих пор не до конца разобралась в том, чью сторону считать правой… не так ли, принцесса? О, — добавил он с тихим смешком, — вы никогда не торопитесь, принимая действительно важное решение. Из вас вышла бы отличная королева.

— Стало быть, всё-таки она, а не я? — язвительно вставил Клайв.

Монлегюр посмотрел на него почти равнодушно, пожав плечами.

— Что толку теперь говорить? Вы в любом случае не оправдали моих ожиданий, так что совершенно не важно, законный ли вы наследник дома Реннодов или нет.

— Погодите, как это неважно! Очень даже важно…

— Третий вариант, — непреклонно продолжал Монлегюр, игнорируя возмущение Клайва, — вы продолжаете свой путь, прерванный мною столь грубо, и используете меня как заложника, чтобы открыть нужные двери. Боюсь, этот наиболее привлекательный выход одновременно и наиболее глуп. Это часто бывает с радужными перспективами…

— Вы сдадите нас при первом случае, — кивнул Джонатан.

— И жизни за это не пожалею. Так что, как видите, все эти варианты в той или иной степени невыполнимы и отпадают.

— Что же нам, вырыть тут землянку и поселиться в ней впятером? — сказал Клайв.

— Отнюдь. Мы можем просто разойтись каждый своей дорогой. Если желаете, можете связать меня и оставить здесь, дав честное слово, что, отдалившись на безопасное расстояние, пошлёте сообщение о моём местонахождении в ближайшую полицейскую префектуру. Как видите, — любезно улыбнувшись, добавил Монлегюр, — я даже согласен дать вам фору.

— Проще убить вас сразу, — сухо сказал Джонатан — Проще, — согласился граф. — Но для этого вам, сударь, придётся оглушить вашу жену, а она вам этого вовек не простит.

Джонатан побледнел, в замешательстве глядя на Эстер.

Та не проронила ни слова, будто отказываясь принимать участие в происходящем, отказываясь занимать чью-либо сторону. Это было наибольшее, на что Джонатан мог рассчитывать от неё в сложившейся ситуации. И в то же время его гнев и ненависть к Монлегюру увеличивались стократ, когда он видел, до чего хладнокровно тот использует любовь своей дочери как козырь в разыгрываемой игре, ставкой в которой была сейчас его жизнь.

— Это несправедливая сделка, — сказал вдруг принцесса Женевьев. Все посмотрели на неё; во взгляде Монлегюра скользнул интерес.

— В самом деле? Отчего же?

— Вы в заведомо выигрышном положении. Ваша «фора» означает лишь то, что мы сбежим от вас, а вы не станете мешать, но, как только сможете, сразу кинетесь в погоню.

— О, прелестная Женевьев! — расхохотался Монлегюр. — Но не ждёте же вы, что я поклянусь своей честью навеки оставить вас в покое и не мешать вашим планам?

— Этого мы точно не ждём, потому что чести у вас нет, — сказал Клайв, но Женевьев показала головой.

— Думаю, вы ошибаетесь, господин Ортега. Граф Монлегюр действительно не дал бы такую клятву, и именно потому, что не смог бы столь легко её нарушить. К тому же он не стал бы покупать свою собственную жизнь ценой, ставящей под удар всё, к чему он стремится и во что верит.

Заинтересованный взгляд Монлегюра стал пристальным. Клайв в сердцах махнул рукой — что ещё взять с доверчивой девчонки? Женевьев же по-прежнему глядела на своего недавнего пленителя холодно и серьёзно.

— Оттого я и предлагаю уравнять шансы. Мы отпустим вас и воспользуемся предложенной форой, однако вы напишете путевое письмо, которое позволит его подателю беспрепятственно достичь острова Навья и проникнуть в центральную шахту, где добывается люксий. Таким образом, — продолжала она, не замечая направленные на неё изумлённые взгляды — все её спутники впервые услышали от неё о конечной цели их путешествия, — таким образом, вы будете знать, куда мы направляемся, и, если захотите, сможете схватить нас там. Если всё случится так, как я полагаю, — добавила она спокойно, — то это уже не будет иметь значения.