Свет в океане

Глава 31

После инцидента в галантерейном магазине Ханна старалась не выходить из дома, а Грейс окончательно замкнулась в себе, и все попытки матери вывести ее из оцепенения оканчивались неудачей.

– Я хочу домой. Я хочу к маме, – постоянно повторяла она жалобным голосом.

– Грейс, родная, твоя мама – это я. Я понимаю, что ты совсем запуталась. – Ханна нежно провела пальцем по ее подбородку. – И я очень тебя люблю с самого первого дня, как только ты появилась на свет. И все время ждала, когда ты вернешься. Придет день, и ты обязательно во всем разберешься. Обещаю.

– Я хочу к папе! – обреченно сказала девочка, отворачиваясь.

– Папа не может с нами быть, но он очень тебя любил. Очень-очень! – Перед глазами Ханны всплыла картина, с каким трепетом Фрэнк держал на руках малышку. Девочка смотрела на Ханну с непониманием, иногда со злостью, но в конце концов на ее лице появлялось выражение безысходности.

На следующей неделе Гвен возвращалась домой от портнихи и – в который уже раз! – прокручивала в голове душераздирающую сцену, разыгравшуюся в магазине. Она очень переживала за племянницу: видеть, как она страдает, было просто невыносимо! И стоять в стороне и молча наблюдать за происходящим Гвен больше не могла.

Дойдя до конца парка, где начинались кусты, она заметила женщину, которая сидела на скамейке, устремив в пустоту невидящий взгляд. Сначала Гвен обратила внимание на красивый цвет ее зеленого платья и только потом сообразила, что это была не кто иная, как Изабель Шербурн. Она невольно ускорила шаг, но ее страхи быть узнанной оказались напрасными: Изабель была так погружена в себя, что не замечала ничего вокруг. В следующие два дня эта картина повторилась: Изабель сидела на прежнем месте с тем же отсутствующим видом.

Вполне возможно, решение созрело у Гвен еще до того, как Грейс вырвала все страницы из книги сказок. Ханна отругала ее, а потом в слезах стала собирать разбросанные страницы первой и единственной книги, купленной Фрэнком для дочери, – сказки братьев Гримм на немецком с изумительными акварельными иллюстрациями.

– Что ты сделала с книгой папы? Милая, разве так можно?

Девочка отреагировала тем, что забилась под кровать и свернулась там калачиком, чтобы никто не мог ее оттуда вытащить.

– У нас так мало вещей, оставшихся после Фрэнка… – снова всхлипнула Ханна, глядя на разорванные страницы в руках.

– Я знаю, Ханни, знаю. А вот Грейс нет! Она же не специально! – Гвен положила руку сестре на плечо. – Вот что, пойди-ка приляг, а мы с Грейс прогуляемся.

– Она должна привыкать к дому.

– Мы проведаем папу. Он будет рад, да и ей свежий воздух не повредит.

– Лучше не стоит. Я не хочу…

– Ну же, Ханна! Тебе надо отдохнуть!

– Хорошо, – вздохнула она. – Но только туда и обратно.

Как только они оказались на улице, Гвен вручила племяннице леденец на палочке.

– Ты же хочешь конфетку, верно, Люси?

– Да, – ответила девочка и удивленно склонила голову набок, услышав, как к ней обратились.

– А теперь будь хорошей девочкой, и мы навестим дедушку.

При упоминании человека с большими лошадьми и большими деревьями малышка оживилась. Она послушно шла, облизывая леденец. Гвен обратила внимание, что, хотя племянница и не улыбалась, она уже перестала капризничать и упираться.

Вообще-то идти через парк никакой необходимости не было – путь до особняка Септимуса через кладбище и методистскую церковь был намного короче.

– Ты не устала, Люси? Может, немного передохнем? Путь до дедушки неблизкий, а ты еще такая крохотуля…

Девочка молча продолжала шагать, сосредоточенно проверяя пальчиками липкость леденца, сжимая его, как щипчиками. Краем глаза Гвен заметила на скамейке одинокую фигуру Изабель.

– А теперь пробегись немного вперед вон до той скамейки, а я пойду следом.

Малышка не побежала, а просто ускорила шаг, волоча по земле тряпичную куклу. Гвен же шла сзади и наблюдала.

Изабель не верила своим глазам.

– Люси?! Радость ты моя ненаглядная! – воскликнула она и заключила девочку в объятия, даже не подумав, как она могла здесь оказаться.

– Мама! – закричала малышка и крепко в нее вцепилась.

Изабель обернулась и увидела невдалеке Гвен, которая кивнула, будто говоря, что не против.

Чем руководствовалась эта женщина, Изабель было не важно. Она залилась слезами, прижимая девочку к себе, и потом чуть отстранилась, чтобы получше ее разглядеть. А вдруг, несмотря ни на что, они с Люси снова окажутся вместе! При этой мысли ее окатила волна радостного предчувствия.

– Как же ты похудела, малышка! Совсем кожа да кости! Нужно вести себя хорошо и есть! Ради мамы! – Теперь она видела в дочери и другие перемены: волосы расчесаны на пробор с другой стороны, платье – из тонкого муслина с цветочным рисунком, пряжки на новеньких туфельках украшены бабочками.

На душе у Гвен отпустило: оказавшись с матерью, которую она любит, ее племянница почувствовала себя в безопасности и преобразилась на глазах. Дав им время побыть вместе, Гвен наконец решилась подойти.

– Думаю, нам уже пора. Я не была уверена, что застану вас здесь.

– Но… я не понимаю…