Свет в океане

Глава 19

– Если мы сумеем выиграть хотя бы сейчас, то позора удастся избежать, – сказал Блюи.

Сборная Австралии по крикету проиграла дома первые четыре матча традиционного турнира с англичанами сезона 1928—1929 годов, и в марте, когда катер пришел на Янус, в Мельбурне разыгрывался финал. Блюи вводил Тома в курс происходящего, пока они занимались разгрузкой:

– Брэдман заработал свои сто очков. Пока держится. Заставил Ларвуда попотеть, если верить газетам. Тут дело такое – матч продолжается уже четыре дня! Похоже, на этот раз игра будет долгой.

Ральф отправился на кухню передать Люси очередные подарки от Хильды, а Том и Блюи перенесли в сарай последние четыре мешка муки.

– У меня там работает кузен, – сообщил Блюи, ткнув пальцем в логотип производителя на мешке.

– На мукомольном заводе? – уточнил Том.

– Ну да! Думаю, там хорошо платят. И можно взять бесплатно муки сколько хочешь!

– Каждая работа имеет свои плюсы.

– Само собой. Вот у меня – вдоволь воздуха, чтобы дышать, и воды, чтобы плавать, – засмеялся Блюи и обернулся посмотреть, нет ли поблизости шкипера. – Кузен зовет к себе, уверяет, что работы там полно. – Он помолчал и неожиданно добавил как бы между прочим: – Вообще-то мне кажется, что работа бакалейщика ничем не хуже.

На Блюи это совсем не было похоже. Иногда он мог поболтать о результатах ежегодного национального турнира по крикету или похвастаться удачной ставкой на скачках. Он мог вспомнить своего брата Мерва, погибшего в самый первый день Галлиполийской операции, или рассказать что-нибудь о своей овдовевшей матери. Том понял, что последнюю фразу Блюи произнес неспроста.

– А при чем тут бакалейщик?

Блюи пнул ногой мешок, чтобы тот лег ровнее.

– А каково это – быть женатым?

– Что? – опешил Том от неожиданного вопроса.

– Я имею в виду – оно того стоит?

Том сделал вид, что изучает опись доставленных грузов.

– Ты хочешь мне что-то рассказать, Блюи?

– Нет.

– Тебе виднее, – кивнул Том. Если набраться терпения, то со временем все разъяснится. Так всегда бывало.

Блюи поправил еще один мешок.

– Ее зовут Китти. Китти Келли. У ее отца бакалейная лавка. Мы с ней встречаемся.

Том приподнял брови и улыбнулся:

– Поздравляю!

– И я… ну, не знаю… Я подумал… может, нам пожениться? – Заметив, как у Тома изменилось лицо, он поспешил добавить: – Нет-нет, никакой необходимости в этом нет! Ничего подобного! Если честно, мы даже не… я хочу сказать, что отец не спускает с нее глаз. И мать тоже. И братья. А миссис Мьюитт – кузина ее матери, так что сам понимаешь, что это за семья.

Том засмеялся:

– Так в чем проблема?

– Это серьезный шаг. Я понимаю, что рано или поздно все женятся, только как узнать, что настало время…

– Я в этом вряд ли хорошо разбираюсь. Я женился всего один раз и до сих пор привыкаю к новой роли. А почему ты не спросишь Ральфа? Он женат на Хильде с незапамятных времен и вырастил детей. Думаю, он в этом разбирается больше.

– Я не могу спросить у Ральфа.

– Почему?

– Китти считает, что, если мы поженимся, мне придется уйти с катера и начать работать в бакалейном деле. Говорит, боится, что я утону и не вернусь из рейса.

– Оптимизма ей не занимать, верно?

Блюи был явно растерян.

– Нет, серьезно! Каково это – быть женатым? Иметь ребенка и все такое?

Том задумчиво взъерошил волосы, размышляя над ответом и с трудом подыскивая нужные слова.

– На нас вряд ли можно ориентироваться. Семейных пар, которые живут на маяке в полной изоляции, не так много. А если честно, то однозначного ответа я тебе дать не могу: в разные дни по-разному. В браке есть и свои плюсы, и свои минусы. Но в одном можешь не сомневаться – быть мужем намного сложнее, чем быть холостым.

– Мать говорит, что мне еще рано жениться и я сам как несмышленый ребенок.

Том невольно улыбнулся:

– Думаю, она будет говорить то же самое, когда тебе стукнет полтинник. Тут дело вовсе не в разуме, а в чувстве. Доверься тому, что тебе подсказывает сердце, Блюи. – Он помолчал. – Но семейная жизнь отнюдь не простая штука, даже если у тебя хорошая жена. Брак – это долгое плавание, и никогда не знаешь, что тебя ждет впереди. Вступая в брак, ты соглашаешься на все возможные издержки, и пути назад уже не будет.

– Папа, смотри! – В дверях сарая появилась Люси, размахивая плюшевым тигренком, присланным Хильдой. – Он рычит! Слушай! – И она перевернула его, чтобы он зарычал.

Том подхватил ее на руки. Через маленькое окошко было видно, как к ним направляется Ральф.

– Ну ты и везунчик! – сказал Том, щекоча ей шейку.

– Везунчик Люси! – радостно согласилась она.

– А быть отцом? Каково это? – спросил Блюи.

– Сам видишь.

– Нет, я серьезно. Скажи!

Том задумался.

– Это нельзя объяснить, Блюи. Ты не поверишь, с какой легкостью ребенок взламывает всю твою оборону и овладевает душой. И для тебя это полная неожиданность.

– Пусть он порычит, папа! – потребовала Люси. Том ее поцеловал и перевернул игрушку.

– Только не говори никому, ладно? – попросил Блюи и, подумав, добавил: – Хотя все и так знают, что ты не любишь болтать попусту.

С этими словами он повернулся к девочке и тоже шутливо зарычал.