Свет в тумане (СИ)

Реджинальд окинул Мэб быстрым тревожным взглядом. Женщина была совершенно спокойна, встреча с Верне ничуть ее не задела. И это как-то глупо задело.

- Кхм. На что же он рассчитывал?

- Понятия не имею, - покачала головой Мэб. - Но… все это мне кажется существенным. Меня ведет цепь случайностей и удачных совпадений. Магия управляет моей жизнью.

Мэб помрачнела. А с ней и Реджинальд.

Да, верно. Магия управляла их жизни, и случайности сложно стало отличать от ее вмешательства, а личные чувства и желания — от начарованных. Сидя сейчас напротив, Реджинальд невольно гадал, что же заставляет его ревновать и тревожиться. Его собственные чувства, или магическая связь?

- Изучил картину? - сменила тему Мэб.

Реджинальд обрадовался возможности поговорить о другом, тем более артефакты были родной его стихией.

- Да. Картина несомненно артефакт, но я не могу понять, что она делает, и как была изготовлена. Расчеты всякий раз выдают что-то странное.

Мэб повертела на пальце зачарованное кольцо.

- Помнишь «Пьютские ножи»? Все решили, что был использовал артефакт, верно?

- Да. Редкий, запрещенный… колониальный… - Реджинальд ощутил холодок. - Верне?

- Слишком уж много вокруг него артефактов, - кивнула Мэб. - «Ножи». Эта картина. Как знать, нет ли в коллекции покойного барона чего-то подобного? Взглянем завтра?

Реджинальд нахмурился.

- Это возможно? Мне кажется, нас скоро и на порог пускать не будут.

- Вот завтра это и выясним, - Мэб поднялась, глядя на наручные часы. - Я лягу, Реджинальд. Очень устала. Доброй ночи.

Сказано все это было таким тоном, что стало ясно: спать леди Мэб сегодня будет одна. Она подошла, небрежно поцеловала Реджинальда в щеку и вышла в соседнюю комнату. Реджинальд остался сидеть, стискивая подлокотники кресел, раздираемый противоречивыми чувствами. Горькая обида боролась с пониманием. Многое требовалось обдумать по-одиночке.

Стемнело. Реджинальд поднялся, погасил лампу, погружая комнату во мрак и, тихо ступая, подошел к двери. Постоял, прислушиваясь. Взялся за ручку. Мгновение, и рука, влажная от пота, соскользнула с полированного дерева.

Реджинальд отошел к окну. В темноте не видно было ни двора, ни моря, но он знал, что с минуты на минуту все расцветет выспышками молний. В воздухе уже чувствовалось электрчиество. Или это он сам был так напряжен?

«Связь, - пришло ему на ум нелепо-книжное, фальшиво-выспренное, - это воплощенная магией метафора взаимоотношений». В эту минуту лично для себя Реджинальд все решил.

Буря так и не пришла, и он почувствовал себя жестоко обманутым

29.

Во снах все было вперемешку: пьютские ножи и зловещие туманные проклятья; две несчастные девушки, слившиеся в одну, еще более несчастную; остров и Университет; звон разбившейся склянки с зельем, падающий графин, тишина за окном; Верне и Реджинальд, и смутные страх… не перед ними, перед собственными чувствами.

Проснулась Мэб с ощущением, что поняла что-то важное. И сразу же забыла, как это бывает почти со всеми открытиями, сделанными во сне. А еще, она проснулась с чувством потери: проснулась, потянулась по обретенной привычке к соседней подушке и ничего не обнаружила. Реджинальд не залеживался в постели, вставал рано, но после него оставалось что-то фантомное: запах, примятая подушка, золотистый волос на ткани; какое-то свидетельство его существования.

Мэб села. Утро было солнечным, лучи проникали сквозь штору и золотили небрежно брошенный на спинку кровати халат. Он был теплым, нагретым этими лучами, когда Мэб коснулась гладкого шелка.

Встав, она накинула халат поверх сорочки и подошла к окну. Раздернула шторы, впуская потоки света. Солнце заливало все вокруг, день был какой-то особенно радостный. Отличный день для прогулок, для занятий любовью на пляже. Или — для поиска преступников.

«Я разберусь, - сказала себе Мэб. - Я помогу Эффи, а после мы с Реджинальдом поговорим».

Мэб прекрасно сознавала, что попытки защитить Ифигению Хапли — это неуклюжее искупление того факта, что она не уберегла Лили Шоу и не может помочь в поисках ее убийцы. «Я вернусь в Абартон, - снова сказала Мэб, шевеля губами беззвучно. Это почему-то придавало ее мыслям вес. - И я добьюсь справедливости. Даже если придется воздействовать на Совет».

Мэб едва ли представляла, как будет это делать. Но есть еще время. Сперва — семейство Хапли, после — Реджинальд (надо дать себе немного времени собраться с мыслями), а после уже все остальные подвиги.

Мэб осторожно приоткрыла дверь в соседнюю комнату, думая, что совместный завтрак не помешает. Реджинальд стоял возле комода, застегивая запонки. Шторы на окнах были раздернуты, и солнце золотило волосы, уже аккуратно причесанные. Мэб невольно залюбовалась им.

- Доброе утро, - Реджинальд обернулся и скользнул по Мэб задумчивым взглядом. В нем, этом взгляде, вроде и не было ничего, но по телу Мэб прошла дрожь. - Я попросил принести завтрак.

Запахнув халат плотнее и затянув пояс, Мэб опустилась в кресло возле столика. Странное было ощущение: словно надо что-то сказать, и мысль уже вертится на языке, минуя голову.