Свет за окном

С тяжким вздохом Эмили встала, оделась. Стоит ли, вяло размышляла она. В принципе, если лень, можно весь день проходить в ночной рубашке, все равно никто не придет. Мысль была неприятная.

Она оседлала велосипед и поехала в деревню купить молока и хлеба – или что там в Англии сходит за хлеб, – но проехала мимо продуктовой лавки и остановилась лишь у последнего коттеджа по левой стороне дороги. Прислонив велосипед к стене грубой каменной кладки, подошла к входной двери и постучалась. Если миссис Эрскин не захочет открыть, она просто уедет, и все. Но ведь та сама пригласила ее заглядывать, и пришло время узнать побольше о враждующих братьях Карратерсах.

На втором ударе дверь распахнулась, и приветливая улыбка Нормы Эрскин дала Эмили понять, что ей рады.

– Здравствуйте, милочка, а я-то думала, когда же вы выберете часок заглянуть ко мне! – Она повела Эмили по узкому коридору. – Так удачно, я как раз чай заварила.

Они оказались в старомодной, но безукоризненно чистой кухне. Шкафчики из желтого пластика, электроплита «Бэби Беллинг» и холодильник «Электролюкс» – все напоминало о шестидесятых годах двадцатого века.

– Ну что, милочка, как там мои мальчики, не обижают вас? – улыбнулась миссис Эрскин.

– Нет, не обижают, – вежливо ответила Эмили.

– Рада это слышать. Не ссорятся, как у них водится, нет? Наверное, это вы на них благотворно влияете. Вам с молоком или с лимоном?

– С молоком, спасибо.

Хозяйка разлила чай, сама села напротив и продолжила:

– Хотя что-то я сомневаюсь, чтобы этих двух кто-нибудь примирил.

– Не вполне понимаю, о чем вы, – дипломатично отозвалась Эмили.

– Думаю, замечали, что между братьями словно кошка черная пробежала? Казалось бы, взрослые люди, могли бы забыть старое. Но, сдается мне, дел уж никак не поправить.

– Да, особой близости между ними нет.

– И это мягко сказано. – Миссис Эрскин вздохнула, потянулась через стол, потрепала Эмили по руке. – Я понимаю, милочка, вы замужем, вам положено быть на стороне мужа.

– Да, конечно, но вы правы, атмосфера в доме тяжелая. А когда понятия не имеешь, с чего все началось, трудно разобрать, что к чему. Вот я и пришла к вам с просьбой, чтобы вы меня просветили. Если я пойму, в чем корень проблемы, мне, может быть, будет легче чем-то помочь.

Миссис Эрскин, помолчав, внимательно на нее посмотрела.

– Тут дело такое, милочка, что тогда мне придется открыть вам кое-что не очень приятное о человеке, за которого вы вышли замуж. Сомневаюсь, чтобы вам это понравилось. Понимаете, здесь стоит только начать, только дернуть за ниточку, клубок покатится – и размотается вся правда. Лгать вам, миссис Карратерс, я не смогу. Вы точно уверены, что этого хотите?

– Нет, конечно же, я этого не хочу, – честно сказала Эмили. – Но это лучше, чем ломать себе голову и строить догадки.

– Полагаю, Алекс вам ничего не рассказывал?

– Ни слова. Наотрез отказался говорить и о брате, и о прошлом вообще.

– Он человек порядочный, этого у него не отнять. Ну что ж, – экономка хлопнула себя по коленям. – Надеюсь, я делаю то, что должно. Однако помните, вы сами меня попросили!

– Хорошо, – пообещала Эмили.

– Вы, наверное, знаете, что мамаша родила их в коммуне хиппи, в Америке, неизвестно от кого, а потом маленькими сюда привезла?

– Да, – кивнула Эмили, с напряжением вслушиваясь, чтобы получше разобрать йоркширский диалект.

– Они были как две горошинки в стручке, с разницей всего в полтора года, и милее малышей я в жизни не видела! И хотя старший из них – Себастьян, с самого начала сомнений не было, что Господь поцеловал младшего. Алекс читал и писал, когда ему еще и четырех не исполнилось, и такой был ласковый и милый, что всегда добивался, чего хотел. Я так никогда не могла отказать ему в куске пирога, даже перед обедом! – миссис Эрскин тихонько посмеялась. – И вылитый ангел, с огромными карими глазами. Поймите меня правильно, миссис Карратерс, не хочу быть несправедливой, ваш муж, он тоже был славный паренек, но не так одарен, как Алекс, что тут поделаешь. Он и толковый был, и на вид неплохой, но с Алексом – никакого сравнения. И, понятное дело, из кожи вон лез, чтобы вырваться вперед, но Алекс всегда побеждал, даже не шевельнув пальцем. – Вздохнув, она покачала головой. – И бабушка их в Алексе просто души не чаяла, что дела тоже не облегчало…

– Понятно. Бедный Себастьян!

– Вот и я говорю, милая, и с возрастом все стало только хуже. При всякой возможности поставить Алекса под удар Себастьян ее не упускал. Надо же ему было хоть в чем-то побеждать, верно? И всегда говорил, что это Алекс начал, а сам всегда без единого синяка.

– Понятно, – неприятно пораженная, снова сказала Эмили. – А Алекс лез в драку?