Свет за окном

– Да, вот она, наша Мата Хари, – прошептал ей кто-то на ухо. – Меня зовут Джеймс Фробишер, он же Мартин Кост. А вы…

Конни, повернувшись на голос, увидела перед собой высокого, с редеющими волосами джентльмена в очках в роговой оправе.

– Констанс Карратерс… то есть Шапелль.

Они обменялись рукопожатием.

– Как у вас с французским? – по-товарищески спросил он.

– Это родной язык моей матери, так что я с ним выросла.

– К сожалению, я подобным похвастаться не могу, – вздохнул Джеймс. – Сделал некоторый прогресс после интенсивного курса, но так и не помню, в каких случаях говорить vous, а когда tu!

– Думаю, вас бы не послали, если бы не были уверены в том, как вы владеете языком.

– Да, но во Франции такая катавасия, что агенты нужны позарез. Там, говорят, вовсю аресты идут, – поморщился Джеймс. – Впрочем, не важно, мы тут на борту по разным причинам, – я, например, показал себя неплохим подрывником. А с динамитовой шашкой беседовать особенно не о чем. – Он ухмыльнулся. – Должен сказать, что не могу не восхищаться женщинами, которые идут на это по своей воле. Работенка опасная.

– Не сказала бы, что решение было моим, однако же рада, что могу быть полезна, – чинно ответила Конни.

В тот вечер, сидя за ужином в столовой, Конни ближе познакомилась с четырьмя агентами-мужчинами, которые проходили подготовку здесь же. Каждый из них шел себе своей дорогой по жизни, а теперь, благодаря тем или иным умениям, был избран для этой работы. Она поболтала с Фрэнсисом Мон-Клером и Хьюго Сороки (оба, как и она, были наполовину французы), Джеймсом и, разумеется, пилотом истребителя Генри, который был душой всей компании. Вина было вдоволь. Конни выпила пару бокалов, оглядела собравшихся, и ее охватило чувство нереальности ситуации: чем не обыкновенный ужин, который за таким же столом проходит по вечерам по всей Британии!

После десерта дежурный инструктор капитан Биван хлопнул в ладоши, призывая к молчанию:

– Леди и джентльмены, надеюсь, сегодня вечером вы в полной мере использовали возможность познакомиться друг с другом поближе. Впредь вам предстоит в течение нескольких недель работать в самом тесном сотрудничестве. Однако боюсь, веселье на этом заканчивается. Завтра план такой: завтрак в шесть утра, после чего вы пройдете тщательный медицинский осмотр. В последующие дни перед завтраком каждое утро – пробежка на пять миль.

Присутствующие отозвались на это стонами и вздохами.

– В значительной степени задача, которую вам здесь предстоит выполнить – это тренировка вашей физической выносливости. Чрезвычайно важно, чтобы каждый из вас отправился во Францию в лучшем состоянии здоровья. Уже одно это вполне может спасти вам жизнь.

– Думаю, сэр, что нациста с ружьем у меня за спиной окажется довольно, чтобы я припустил со всех ног и побежал очень быстро, – пошутил Джеймс.

Винишия хмыкнула, а капитан улыбнулся:

– Некоторые из вас уже имеют армейскую подготовку и привыкли к физическим нагрузкам. Другим же, особенно дамам, – капитан бросил взгляд в сторону Конни и Винишии, – придется труднее. Возможно, недели, проведенные здесь, окажутся самыми трудными в вашей жизни. Однако же если вы цените свою жизнь, то приложите все старания, чтобы освоить навыки и умения, которым мы рассчитываем вас обучить. Каждый день в шесть часов вечера на доске в холле я буду вывешивать расписание на следующий день. За время подготовки вы научитесь стрелять, взрывать динамит, прыгать с парашютом, выживать в экстремальных условиях и освоите азы азбуки Морзе. Полученные вами знания подготовят вас к тем опасностям, с которыми вы, возможно, столкнетесь. Нельзя недооценивать тот факт, что наши агенты подвергаются не меньшей опасности, чем те, кто с оружием в руках сражается за наши права и свободы в обстановке военных действий.

В комнате стало тихо. Все словно протрезвели. Все взгляды были прикованы к капитану.

– Но хочу добавить, что без мужчин и женщин вроде вас, кто отдает себе отчет в грозящей им смертельной опасности и все-таки готов взяться за дело, наша победа в этой войне – недостижима. Поэтому позвольте мне от лица британского и французского правительств принести вам сердечную благодарность. А теперь – для тех, кто желает, кофе и бренди в соседней гостиной. Тем же, кто не желает, – спокойной ночи.

От кофе и бренди отказались только Конни и Джеймс, оставшиеся вдвоем в холле, когда остальные исчезли за дверью гостиной.

– Устали? – спросил Джеймс.

– Да, устала, – ответила Конни, хотя правильнее было бы сказать – потрясена.

– Я тоже.

Они подошли к лестнице. Джеймс, поднявшись на первую ступеньку, вдруг повернулся к Конни:

– Скажите, вам страшно?

– Не знаю.

– А мне страшно, – признался Джеймс. – Но, разумеется, «делай что должно, и будь что будет». Спокойной ночи, Констанс, – и, вздохнув, он пошел верх по лестнице.

– Спокойной ночи.