Светящееся пятно. Кольцо вечности

— Ты действительно не помнишь?

— Если там что-то и было, я, наверное, это упустил. Сама подумай: стал бы я показывать тебе письмо, если бы в нем содержалось что-либо предосудительное. А теперь, может, скажешь, что там было?

Сисели села прямо. Ее щеки пылали.

— Не понимаю, как можно такое забыть! — воскликнула она. — Не знаю, зачем ты мне показал то письмо. Я все думала и думала, но ответа так и не нашла. Эти слова были в начале второй страницы. Ты только что уехал. Я вернулась от окна и принялась за письмо. В начале была полная чепуха о том, какая стоит жара. Потом я перевернула страницу. У твоей двоюродной сестры четкий, разборчивый почерк. Она писала: «Насчет Сис Эббот — очень жаль. Я в том смысле, что тебе нравятся светленькие. А твое «она просто смуглая худышка» особого восторга не вызывает. Однако я слышала, что Сисели миленькая. Одна из сестер Джеральда, толстушка Мэри, училась с ней в школе. Вот откуда я узнала, что леди Эвелин Эббот оставила ей все состояние. Богатых наследниц вокруг не так много, а к ее внешности ты привыкнешь. Мэри считает, что она вовсе не дурнушка».

На лице Гранта Хатауэя отразилось смятение. Он наконец вспомнил процитированный отрывок. Было ясно, что этот пассаж вызвал у него оторопь и вместе с тем желание расхохотаться.

— Сис!

Она сжала губы в тонкую алую нитку.

— Прости меня, прости! Это было не то письмо.

— Да? Но от этого легче не становится.

— Дорогая, а ты дату случайно не заметила?

— Нет.

— У тебя остался этот ужасный изобличительный документ?

Сисели сверкнула на него глазами:

— Конечно, нет! Думаешь, стала бы я его хранить! Да я разорвала его на мелкие кусочки и сожгла!

Грант со смехом продолжил:

— Вот что значит выходить из себя, Сис! Если бы ты посмотрела на дату, то увидела бы, что письмо написано в январе прошлого года.

— В январе! Она же писала, какая там жара!

— В Южной Африке действительно жара. Тебя в школе хоть чему-нибудь учили?

— Ой!

— Да, дорогая. А теперь послушай меня. Приехав сюда, я написал Фил, что понятия не имею, как покрыть расходы на похороны, не говоря уж о том, как привести поместье в должный вид. В ответ она написала, что мне нужно жениться на богатой наследнице, ведь вокруг полно достойных девушек. Предложила тебя: соседка, старая школьная подруга Мэри, сестры Джеральда. Что может быть лучше? После ответа на ее письмо я познакомился с тобой на нудном чаепитии, где миссис Бауз никому рта не давала раскрыть. Тебя явно затащили туда силой. Ты ни слова не проронила.

— Я страшно разозлилась на маму, — усмехнулась Сисели. — Она не разрешила мне надеть только что купленную шляпку. Шляпка была жуткая, но я сама ее купила. Ты знаешь, как бывает — стоит один раз дать слабину, и попадешь в рабство до конца жизни.

— Бедная Моника!

— Не Моника, а я!

— Ладно, бедная ты. Скажем так: ты выглядела не лучшим образом, как любой обозленный человек. В тот же вечер я написал Фил, что ты смуглая худышка, которая все время молчит, и еще много добрых слов, в ответ на что она и прислала то злополучное письмо.

— А потом?

— А потом, дорогая, я в тебя влюбился.

Грант встал, наклонился и взял ее за руки.

— Сис, посмотри на меня! Это очень важно. Если ты мне не веришь, то между нами все кончено. А теперь подумай! Подумай о нас! Обо всем!

Он легонько потянул ее за руки, и она встала.

— Я влюбился в тебя. Скажу как на духу: если бы у тебя не было денег, мне надо было бы пытаться не влюбиться в тебя, потому что я был не в том положении, чтобы жениться на бедной. Мне следовало держаться от тебя подальше. Я кое-как покрыл расходы на похороны, продав массу старых украшений, лет сорок пролежавших в банке. Когда в деревне засуетилась полиция, я очень надеялся, что это не выплывет наружу.

— Ой!

Грант вдруг рассмеялся:

— И без этого на меня бы много чего нашлось, верно? А теперь, Сис, поговорим о самом главном. Мы живы и здоровы, но только потому, что нам крупно повезло. Если бы старина Лэмб немного опоздал или если бы мы вообще сюда не завернули, где бы мы с тобой находились в эту минуту? Вот только представь. Картина не из приятных, но… — Он помолчал, подыскивая подходящее слово, и произнес: — Реалистичная. Ты была бы в морге, я — в тюрьме, а газетчики продавали бы вечерние выпуски с криками: «Арестован тройной убийца!»

Ладони ее похолодели, лицо побледнело.

— Не надо!

— Вообрази это зрелище. А теперь посмотри на меня! Ты веришь, что я люблю тебя? Только честно, Сис!

— Да.

— А ты меня любишь?

— Да, — повторила она.

Грант поднял Сисели, как тогда, когда она к нему подбежала.

— Дорогая, сколько же времени мы с тобой потеряли!

Глава 39

Мисс Сильвер уже со всеми попрощалась. Перед возвращением в Лондон главный инспектор полиции Лэмб нанес ей визит вежливости, заметив, что в столице они живут недалеко друг от друга, однако встречаются, как правило, в провинции.

Мисс Сильвер улыбнулась и стала расспрашивать его о семье.

— Надеюсь, мисс Лэмб в добром здравии? Очень рада. Во время нашей последней встречи ее донимал кашель. Думаю, он прошел?

— Да, спасибо.