Светлая душа темного эльфа

Евангелина всхлипнула и убежала прочь, подкидывая ноги, как олененок.

- Твою мать! – прошипел Иаир, оглядываясь на Соломею. – Вот это я и имел в виду, когда говорил про поцелуи! Недопустимо!

- Погодите, но Ева еще ребёнок! – изумилась Соль. – Как так может быть?

- Она моя невеста.

- Извращенец!

- Вовсе нет. Я... – Иаир не знал, как объяснить свои ощущения. – Я готов любить и ждать ее. Как тебя ждал Орр-Вооз.

- Ах! Тогда идите за ней. Упадите на колени! Объясните всё.

- Да.

Иаир решительно кивнул и быстрым шагом пошел вслед за девочкой. Соломея потрогала губы и вдруг впервые за все это время подумала о том, как благородно вел себя орк по отношению к ней. Она не ошиблась. Иаир похож на Орра куда больше, чем ей показалось вначале. Еве очень повезло с женихом.

Соль смутно чувствовала свою вину: если бы она знала, что Евангелина уже заарканила этого мордатого эльфа, она бы его не трогала. Просто он, действительно, хорош. Не такой смазливый, как остальные, с какой-то внутренней силой и немного с надломом. Неидеальный. Она любила неидеальных мужчин. Но мурашки по рукам бежали только от поцелуев Орр-Вооза.

Сны с ним больше не приходили. Теперь Соломея даже не верила, что она видела его умирающим и любила его. Здесь, в Облачной Чаще, все казалось иным. Соломея никогда раньше не обращала внимания на красоту эльфийских построек, а сейчас вдруг замерла, пытаясь впитать в себя звёздное небо, ветер, запутавшийся в вершинах деревьев, белое кружево резных мостиков и изысканную мелодию флейты, вытекающую из окон посольского дома. Ей захотелось прикоснуться к этому миру.

В Облачной Чаще было безопасно, и это тоже удивляло. Никто из эльфов не причинит зла никому из гостей. Никто даже слова дурного не скажет. Возможно, даже не подумает. У орков все по-другому. Там ссоры и драки – обычное дело. Там сильный жрет слабого. И даже в Цитадели нередки конфликты. Здесь же – словно рай.

Соль поднималась по мостикам выше и выше, и вот уже окидывала город эльфов с высоты самого верхнего дома. Сейчас она готова была признать: красивее этого места в мире не существует. Круглые белые дома, светящиеся мягким светом, антифилады переходов, острые крыши – и все это гармонично вписывается в зелёную листву. Это место куда красивее пустыни. Как можно, побывав здесь, вернуться к оркам? Только звезды здесь казались другими, более мелкими, и воздух был не такой прозрачный, как дома, но это не так уж и важно.

Она бродила бы здесь до утра, благоговейно трогая деревянные перила и каменные колонны, но Ахиор нашёл её и окликнул:

- Мы уезжаем, – сказал он. – Сейчас. Я здесь больше не могу. Душит меня это место.

- Почему? – изумленно спросила девушка.

Он сделал неопределённый жест рукой, описав круг кистью:

- Слишком много лицемерия и патоки. И высоко. Отвык. Поехали, путь ещё долгий. Ты хотела к Орр-Воозу? Уже передумала?

- Наверное, – поежилась Соломея. – Не понимаю, что на меня тогда нашло. Да, поехали. Тут до Багряной Рощи совсем недалеко.

Они выехали на рассвете, украдкой, будто воры: Ахиор, три его внучки и пес. Никто их не провожал.

- Все спят, – пояснил Ахиор. – Пусть спят. Нас ждут сегодня на встречу со старейшинами. Потом надарят подарков... будут расспрашивать... уедем сейчас. Не хочу этих церемоний.

- Да, – угрюмо сказала Евангелина. – Чем дальше отсюда, тем лучше.

На Соломею она демонстративно не смотрела. Видимо, Иаиру не удалось найти слова. Ничего, всё наладится. Потом. Может быть.

Куда больше, чем проблемы маленьких категоричных девочек, Соломею пугала предстоящая встреча с родителями. Что скажет мама, увидев блудную дочь? А какая будет ее реакция на то, что Соль не собирается оставаться с ней? Уж лучше к Орр-Воозу, чем в Багряной Роще.

Чем выше поднималось солнце над головой, тем больше напрягалась Соломея. Девочки дремали в седле. Они эльфийки, хоть и наполовину – лошадей чувствовали прекрасно. Ни одна лошадь эльфа не сбросит. А Соль не могла даже сидеть спокойно, вертелась и кусала губы.

- Что не так? – наконец, спросил ее Ахиор. – Ты сама не своя.

- Я не хочу к матери, – с готовностью призналась девушка. – Мы сильно поссорились при последней встрече. Я не виделась с ней несколько лет. Я боюсь.

- Это твоя мать, Соломея. Ты – её единственный ребёнок, так? Она не может тебя не любить.

- Она любит, – уныло ответила Соль. – Только её любовь слишком ограничивающая. Мама не даёт мне быть собой. Она слишком много требует.

- Здесь я тебе не советчик. Я плохой отец. И ещё более худший сын. Я сбежал к гномам сразу после совершеннолетия. Сбежал бы и раньше... но меня ловили. А потом, видимо, плюнули.

- Мне до совершеннолетия ещё очень долго, – уныло пробормотала Соломея.

- Ты выглядишь старше, чем обычные эльфы. И вполне самостоятельная. Я всегда считал, что цифра в пятьдесят лет весьма условна. Она, конечно, важна... для обычных детишек. Но мы с тобой знаем, что в некоторых случаях годы жизни – далеко не синоним зрелости. Галла вон сколько наворотила... А ты вообще что-то непонятное. Уже не светлый эльф... но и не орк. И не демон. Тёмный эльф, пожалуй. Первый в этом мире.