Светлая душа темного эльфа

Он снял с себя балахон и кинул на пол. Аврора обожгла его странным взглядом, но балахон взяла. Она так и уснула — сидя, оперевшись на стену, а когда открыла глаза, обнаружила своего ненормального сородича, баюкавшего потрепанную книгу, с мокрым от слез лицом.

— Ты чего? — хрипло спросила она.

Ахиор подал ей большой нож и открыл книгу:

— Урок древнегномского, — прошептал он. — Ты это выучишь. Потом я лягу на стол. И ты перережешь мне горло.

— Ты больной?

— Нет. Я нашёл. Добровольная жертва остановит Коллекционера.

Аврора мрачно смотрела на Ахиора. Долго. Молча. И он снова заплакал и замотал головой так, что его косички нервно запрыгали.

— Я не хочу, я не стану!

— Станешь. Ты знаешь язык. Ты сильный, сможешь… сделать это. У тебя жена.

— А у тебя муж.

— Он старый. Ему осталось двадцать, самое большее — тридцать лет. А твоя Иахиль проживёт тысячу. Моя жертва не такая жестокая.

— Я не смогу!

— А я смогу? Я смогу? Ты это начал, тебе и завершать. Пожалуйста, Ахиор. Не заставляй меня с этим жить. Умереть куда проще. Ты мужчина. Возьми себе самую страшную участь.

Он побелел и кивнул.

— Я никогда себя не прощу, — еле слышно прошептал он и протянул руку женщине, помогая ей подняться.

Аврора размяла затекшие ноги и, поморщившись, села на каменный стол, а потом и легла на него, закрыв глаза и вцепившись пальцами в холодный камень. Сердце у нее колотилось, дыхание сбивалось, зубы стучали. "Моя дочь будет жить в мире, свободном от тьмы", — твердила про себя женщина и злилась на Ахиора за его медлительность.

— Молись, — сказал ей Ахиор и взмахнул ножом.

Широкой алой струёй хлынула кровь. Зазвучал речитатив заклинания. Гортанное наречие гномов наполнило все пространство, каждую трещинку в стене.

--

Где-то сверху, уже не так далеко от Цитадели, там, где всегда была пустыня, вдруг сверкнула молния, и призрачный конь споткнулся, сбрасывая с себя седока. Тьма хлынула во все стороны, но тут же была размыта дождём. До земли долетели лишь пустые одежды и белесые кости, рассыпавшиеся пылью от удара.

Земля в этом месте треснула. Провал все расширялся.

— Назад! — заорал Орр-Вооз изо всех сил.

— Назад! — срывая голос, кричал Аарон.

Эльфийский рог трубил отступление. Земля поглощала демонов, погонщиков, втягивала в себя неосторожных грызней, которые летали слишком низко.

Глава 41. Возвращение в Цитадель

Лохматый серый пес, едва не падая от усталости, упрямо двигался вперёд по подземному ходу. Следом за ним брели женщины и дети. Геракл, увидев, что Ферган стал кем-то другим, догадался, какой дорогой двинется армия тьмы, и со всех лап помчался туда, где были поселения орков. Ему удалось увести в заброшенные гномьи катакомбы пусть не всех, но очень многих. Среди измученных орчих была и жена Га-Кхана.

Орки выносливые, а орчихи — выносливые вдвойне. Они безропотно шли за псом, неся на руках младенцев или ведя за руку детей постарше. Они успели увидеть Тьму на горизонте и прекрасно понимали, что избежали смерти лишь чудом.

Пес вывел их к самой Цитадели, где Галатея накормила всех горячим супом и уложила спать. Она ощущала себя здесь настоящей хозяйкой. Ника орков боялась, прячась в кухне, а Галла не боялась ничего. Она знала, что неприкосновенна, как жена Судьи народов.

***

Дождь закончился на пятый день. Соломея стояла на башне и, не отрываясь, смотрела на возвращающиеся войска. Они шли в Цитадель вперемешку: эльфы, орки, люди… Орки вели раненых эльфов, поддерживая, эльфы несли на носилках людей, люди тащили израненных чернокожих гигантов волоком за собой.

Орр-Вооза она нашла глазами сразу. Он был весь в крови и грязи, только глаза сверкали на чумазом лице. На одном его могучем плече висел кто-то светловолосый и худой, а на другое опирался один из собратьев. Вождь орков вскинул голову, словно чувствуя взгляд любимой, растянул губы в улыбке. Соломея бросилась вниз по лестнице.

Выбежала во двор, с размаху влетела в его объятия, повиснув на шее. Он подхватил ее на руки, утыкаясь в ее волосы и шепча:

— Девочка, я же грязный и весь в крови. Погоди, дай мне вымыться.

— Пойдем. В моих покоях есть ванна.

— Я могу в общие бани.

— Только попробуй опять от меня сбежать, чудовище, — всхлипнула девушка. — Ты мой.

— Я твой, — согласился орк. — Веди.

В Цитадели давно уж был водопровод, во всяком случае, в хозяйской части. А у Соломеи здесь были свои комнаты, в которых была отдельная уборная с настоящей большой ванной.

Орр-Вооз немного помедлил, не решаясь раздеваться при Соли, но она включила воду и принялась стаскивать с него рубаху и штаны.

— Я сама вымою тебя, — сурово заявляла девушка. — Я хочу убедиться, что все части тела у тебя на месте.

— Я невредим, — жмурился от удовольствия Орр, опускаясь в горячую воду. — Сам удивляюсь. Видимо, твоими молитвами…