Светлая печаль Авы Лавендер

Когда Джек рассказал отцу о безуспешном медицинском осмотре, он уже знал, что Джон Гриффит не будет сдерживаться в выражениях. И был прав.

Джон издевательски расхохотался гулким сухим лаем.

– Джек, ты не перестаешь меня удивлять. Уже когда моему разочарованию в тебе нет предела, ты всегда находишь способ усилить его.

– Я не виноват, – проговорил Джек.

– А как насчет этой шлюхи Лавендер? Ты по-прежнему трахаешься с ведьминой дочерью, да? – Джон снова разразился хохотом. – Так она и наложила на тебя заклятье – ведь это не сложно, раз уж ты такой слабохарактерный сукин сын.

– Пап… – попробовал возразить Джек.

Джон лишь махнул своей мясистой рукой.

– Не утруждайся, твои оправдания не стоят моего внимания.

– А ты знаешь, какие парни теперь учатся в колледжах? – ударив кулаком о руль «Купе», спросил внезапно Джек у Вивиан. – Невежды. С физическими изъянами или сифилисом. Ни одна девчонка ни за что не станет общаться с отбракованным.

Джек был прав. Большинство девчонок ни за что не станут общаться с парнем, признанным непригодным для военной службы. Однако, к счастью для Джека, Вивиан не относилась к большинству. Мысль о том, что Джек пойдет воевать, вызывала у нее ужас – всю неделю до его дня рождения она почти не спала. Она не призналась ему, что каждое утро благодарила Бога, наделившего Джека замечательными плоскими ступнями. Вместо военной службы Джек на следующее утро уезжает на учебу в Уитмен-колледж в Уолла-Уолла. Пусть это за четыреста километров, но хотя бы не за океаном.

Вивиан схватила Джека за руку и поднесла ее к губам.

– Будешь знакомиться с девушками в свободное от учебы время, студент университета? Если да, то не думай, что я буду ждать твоего возвращения.

– Вот как? – Джек улыбнулся, обнажив щелку у одного из резцов. – А ты что будешь делать?

– Последую за тобой, – только и сказала Вивиан.

Долгое время Вивиан и Джек существовали в той фазе, что предшествует любви. Одни зовут ее дружбой, другие – неразберихой. Вивиан чувствовала себя комфортно в этой фазе, лишь иногда подташнивало на высоте.

Из окон дома Лавендеров на сиденье «Купе» лился мягкий свет. Джек провел большим пальцем по ямочке на левой щеке Вивиан.

– Тебе не о чем волноваться, – уверил он ее. – Я люблю тебя, ты знаешь.

Вивиан молчала, и слова на минуту повисли в воздухе, как нежное розовое облачко. Потом она вдохнула их целиком, подержала-повертела во рту, с наслаждением ощутила их твердость на языке.

Вивиан взбежала на холм к дому. Перед тем как открыть парадную дверь, она обернулась к сидящему в заведенном «Купе» Джеку и прокричала:

– Мы влюблены! Мы влюблены! Мы влюблены!

Это вызвало улыбку даже у разбуженной заявлением Вивиан соседки, постной Мэриголд Пай.

Глава седьмая

Утром дня летнего солнцестояния Вивиан принимала ванну – сидела в воде, обхватив колени руками. Струя из серебряного крана хлестала нестерпимо горячая. Тем не менее Вивиан наполнила ванну до краев, пока ее грудь и круглые коленки не порозовели от пара.

Она скользнула под воду и открыла рот, надеясь поглотить содержимое ванны одним глотком и опуститься на дно. Но то был момент слабости, который продолжался, пока она не набрала полные щеки жидкости. Тогда она поднялась и села, отплевываясь от горячей и уже грязной воды.

Всего за два тягостных месяца обещание Джека писать ежедневно дало сбой, письма стали приходить по три в неделю, потом по два и в итоге сошли на нет. К июню Вивиан не получала вестей от Джека вот уже пять месяцев одну неделю и три дня. Однажды она ему позвонила, и ей сказали, что Джека Гриффита нет на месте, но дежурная по общежитию поклялась передать ему, кто звонил. Передала она или нет – этого Вивиан узнать было не суждено. Джек так и не перезвонил.

Целыми днями она пыталась забыть, как звучит его голос, а ночами – вспомнить. Часами стояла у почтового ящика в ожидании писем, которые не приходили, сидела у телефона, который не звонил. Мать запретила ей появляться в пекарне: к чему бы Вивиан ни прикладывала руку, все вызывало у покупателей тоску.

Но вопреки обстоятельствам Вивиан была настроена оптимистично. Чтобы вернуться, Джек должен был уехать, так ведь? А она знала, что он вернется, как знала, что некоторые звезды, которые ярко сверкают в небе, уже мертвы и что она красива, хотя бы для Джека. Все так и было.

Вивиан спустила воду и стала наматывать цепочку на вентиль, отсчитывая каждый оборот по-французски, как мать.

– Un, deux, trois, quatre, cinq, six. – Вивиан знала только до десяти, но ничего – витков было не так много. Она вылезла из ванны. Оборачивая голову полотенцем, Вивиан посмотрела в окошко на нового жильца, занятого работой во дворе.