Светлая сторона апокалипсиса

Лет двадцать назад из-за моря на торговых судах в Сафат стали приплывать монахи. Они помогали бедным, ухаживали за больными… А еще проповедовали веру в Единого Бога каждому, кто согласится слушать. Царь Хасилон был тогда в большом горе — он только что потерял жену — и потому стал поддаваться на их вкрадчивые льстивые речи. Грозные и лукавые, хитрые и жестокие боги древности уступили место Единому Божеству, ласковому, милостивому и всепрощающему Отцу всего сущего. Правда, новый бог прощал грешников только после смерти. А при жизни все, кто держался за старую веру, подвергались жестоким преследованиям. Их казнили на рыночной площади в назидание сомневающимся, а имущество забирали в казну. Почему-то многие богатые и влиятельные люди, прежде равнодушные к религии, оказались в их числе. Осужденных привозили на казнь с кляпом во рту, чтобы не смущали народ крамольными речами.

Вот тогда-то Жоффрей Лабарт удалился из дворца. Его влияния на царя оказалось недостаточно для того, чтобы прекратить это позорное действо, уносящее жизни лучших людей страны. Он стал смотрителем храма богини Нам-Гет, что находится высоко в горах.

А вслед за ним ушли в горы и многие другие. Под защитой храма они основали поселение. Они почти не общаются с внешним миром, и народ почитает их как святых.

— А почему тогда их оставили в покое?

— Не все так просто, — старый Тобис нахмурился, — не всякий смертный может добраться до храма Нам-Гет. А вернуться — тем более.

— Значит, старая вера была им так дорога?

— Дело не только в этом. Не забывай, многим пришлось спасать свою жизнь… И совесть тоже. Они не захотели быть ни жертвами, ни палачами, а потому ушли. — Старый Тобис залпом осушил свой стакан и мечтательно добавил: — Ушли, чтобы жить по другим законам.

— А ты почему остался?

Лекарь задумался.

— Не знаю. Я помышлял об этом… И не смог. Здесь, в Сафате, примерно тридцать тысяч жителей. Ну, и еще ближние деревни. Я не мог оставить их без помощи. Хотя… — он сокрушенно покачал головой, — лучше бы мне было уйти тогда.

— А что происходило дальше?

— Жизнь потекла своим чередом. В минуту гнева царь выгнал монахов из страны. Храмы Единого Бога по-прежнему строятся повсеместно, но царь уже не так ревностен к вере. Только твердит все время: «Воля царя есть воля Божья». А при дворе большую власть забрал Хранитель Короны.

— Это тот, который должен был меня допросить?

— Да. Царь Хасилон еще сидит на троне, но страной правит именно он. Это очень хитрый, коварный и опасный человек. Он всегда находит способ добиться своего и устранять неугодных. За эти годы он добрался до самой вершины власти и готов на все, чтобы удержаться там навсегда.

Но подрастал царский сын, принц Орен. Мальчик был красивый — в мать, умный, отважный… Недаром сам Жоффрей Лабарт был его воспитателем. Но главное, — старый Тобис улыбнулся, и лицо его будто осветилось изнутри, — главное, в нем было орето. Вот кто мог бы стать настоящим царем!

— А что такое орето?

— Не знаю, как тебе объяснить… Как известно, все люди несовершенны, и каждый может и должен стремиться к тому, чтобы стать лучше. Одним это удается, другим — нет. Но орето — это такое редкое сочетание мудрости, силы, доброты и отваги, каким только боги могут наградить тех, кого любят. Да, — старый Тобис улыбался своим мыслям, — тогда мы все верили в лучшее.

Но не сбылось. Хранитель Короны подбирался все ближе и ближе, вел с ним долгие беседы, но принц Орен только хмурился и старался держаться от него подальше. В один прекрасный день он заявил, что не желает быть царем палачей и доносчиков, и ушел прочь.

— Куда же?

— Конечно, в горы. Поселок оризов сильно разросся к тому времени.

Первое время царь, конечно, страшно гневался. Но прошло время, он успокоился, постарел… Сына он любил больше всех. И послал гонца с письмом, где говорилось, что он прощает непокорного, возвращает все права на трон и приказывает вернуться. Принц Орен ответил вежливо, но твердо: возвращаться он не намерен, но рад, что отец больше не сердится, и скоро приедет его повидать.

Царь очень радовался, волновался, как мальчик перед свиданием, готовил во дворце торжественную встречу, но принц Орен так и не приехал. Что-то случилось с ним в пути. Говорят, напали разбойники, но я не верю. Все спутники принца были убиты, а он сам бесследно исчез. Тело его так и не нашли.

С тех пор дела пошли прахом. Царь Хасилон затеял Большую Войну с королем Каттаха — и проиграл. Хранитель Короны давно уже правит Сафатом вместо него. Министры и придворные превратились в шайку казнокрадов, а царские стражники, опора престола, теперь мало чем отличаются от разбойников с большой дороги. И это еще что! Царь очень болен, и жить ему осталось совсем недолго. А Хранитель Короны уже присмотрел подходящего преемника.

Олег молчал. Параллельный это мир или перпендикулярный, но все проблемы те же самые, что и везде.

А старый Тобис продолжал: