Светлая сторона апокалипсиса

Олег не мог уснуть еще долго. Он смотрел в ночное небо, безразличное ко всему в своей красоте, и думал о том, что же все-таки с ним приключилось. Как получилось, что он, человек неглупый, практического склада, в магию и мистику не верящий, вдруг оказался замешанным в такую историю? А главное, чего ради? «Прыгаю тут по скалам, будто горный козел, и ни черта не понятно. Дворцы, интриги, заколдованные храмы, пропавшие принцы… Прямо сказки братьев Гримм. За что мне все это досталось? Я ведь даже фантастику в детстве никогда не читал!»

Олег снова услышал голос у себя в голове, но на этот раз не тот писклявый противный голосишко, который издевался над ним, высмеивал его и уже неоднократно спасал ему жизнь.

— Боги знают лучше, — медленно и размеренно произнес насмешливый голос, — разве ты забыл об этом?

«Старый Тобис. Лекарь и мудрец, спаситель жизней и наркоторговец, ты тоже здесь? Ну, ребята, и много же вас развелось! Еще чуть-чуть, и у меня в голове будет коммунальная квартира».

Эта дурацкая мысль так рассмешила Олега, что все вопросы отошли на второй план. Что есть, то есть, жизнь стоит того, чтобы за нее бороться, а что до остального — боги знают лучше.

Ночь прошла спокойно. Олег спал крепко, без сновидений, когда Адраст бесцеремонно потряс его за плечо:

— Просыпайся, чужак! Солнце встает, нам пора двигаться отсюда.

Поеживаясь от утренней прохлады, Олег открыл глаза. Солнце еще не взошло, и небо затянуто сероватой хмарью. Где-то под ногами клубятся облака. Олег встал и вытянулся во весь рост. Он стоял на самом краю глубокой расселины, и странное, непередаваемое чувство охватило его. Казалось, стоит раскинуть руки — и взлетишь над горами.

Адраст оттолкнул его так, что Олег отлетел в сторону, и рывком поставил на ноги, довольно грубо встряхнув за плечи.

— Эй, чужак! Будь осторожен, это горная лихорадка. Уже не один новичок сиганул в пропасть, вообразив себя птицей. — Он покосился на Олега, будто устыдившись своей грубости, и добавил уже другим тоном: — Надевай сапоги, только вытряхнуть не забудь.

Надо же! Ну и силища, даже дух перехватило. Олег предпочел не спорить со своим провожатым, послушно уселся на землю и стал прилежно вытряхивать свои тяжеленные сапоги. Из левого сапога выскочила маленькая юркая серовато-бурая ящерка и тут же скрылась между камней.

Олега даже передернуло — он всегда боялся всякой ползающей, плавающей и летающей мелкой живности, даже тараканов на кухне. И ладно еще ящерица, а если бы скорпион?

— Эй, чужак, поторапливайся! Горы — не место для городских неженок.

Олег поспешно поднялся на ноги. Адраст, конечно, неотесан и груб, но здесь, в горах, его лучше слушаться. Если, конечно, хочешь жить.

Адраст легко вскинул на плечи дорожный мешок и зашагал вверх по каменистому склону. На ходу завязывая у горла тесемки домотканой рубахи, Олег поспешил за ним.

Фаррах открыл глаза и сладко потянулся под парчовым одеялом. Он перебрался во дворец из казармы всего несколько дней назад и еще не привык к роскоши. Нет, теперь все пойдет по-другому! Впереди его ждет великое будущее и слава, которая переживет века. Он станет основателем новой династии… Кстати, в ближайшее время следует озаботиться выбором подходящей супруги. А возможно, и не одной. Древние правители имели много наложниц, так почему бы не возродить традицию?

Занятый этими приятными мыслями, Фаррах не спеша поднялся с постели. Солнце давно взошло, и лучи его, пробиваясь сквозь цветные стекла, чертили на полу прихотливые узоры. Фаррах улыбнулся солнечным зайчикам. Больше не нужно вскакивать ни свет ни заря под заунывные звуки полкового рожка, кричать на олухов солдат, вытягиваться в струнку перед начальством, проверять амуницию, ходить в караул… Да мало ли еще чего!

Фаррах не стал вызывать звонком слугу, чтобы одеться. Частная жизнь правителя должна быть надежно скрыта от посторонних. Царь Хасилон и так уже слишком разбаловал слуг, приучил их к фамильярности.

Что и говорить, во дворце теперь многое изменится.

Застегнув на плече массивную золотую пряжку в виде львиной головы, Фаррах с удовольствием оглядел себя со всех сторон в серебряном полированном зеркале. Хорош, что и говорить, хорош. Что-то новое, горделивое и царственное появилось в осанке, выражении лица, очертаниях подбородка…

Так чего же не хватает? Почему его радость не полна? Фаррах даже себе не мог признаться, что именно сейчас, когда волею судеб он был вознесен к вершинам власти, в душе его поселился подлый, липкий страх за свою жизнь. И слуг он не допускает в свои покои именно поэтому. В самом деле, что может быть проще? Тонкий кинжал, спрятанный под одеждой, яд в бокале вина, да мало ли что еще! И прощайте, все надежды и великие замыслы. Он всем чужой здесь, во дворце. Кругом — интриги, зависть, предательство.

Полированный металл бесстрастно отражает бледное, перекошенное лицо. «И это — я? Не может быть! Прочь, прочь, минутная слабость! Настоящего государя она недостойна. В самом зародыше следует пресекать измену».

И если надо, быть беспощадным.