Светлая Тень

В такой момент я не мог позволить ей вести себя, как барана на стрижку, – двинулся рядом с ней решительным шагом уверенного в себе человека. Какого черта мне так не по себе? Я ничего не боялся. Твердо знал, чего хочу. Времени на обдумывание у меня было приличнее, чем у подавляющего большинства моих предков в подобной ситуации. И все же я не мог избежать мандража и принимал его как плату за намерения.

Мы вышли на маленькую, но просторную поляну, освещенную четырьмя факелами. Марьяна подвела меня к огромной березе, рядом с которой стоял Якут, раздобывший где-то белоснежный балахон. Ему он шел намного лучше, чем смотрелся бы на мне, – фигура вожака стаи на фоне белого древесного ствола выглядела живым монументом. Он указал мне на место по свою левую руку, и я стал, стараясь не сутулиться.

С противоположного конца чащи вышел Клумси, держа за руку Ведающую. Волшебница не стала надевать синий балахон – частично закуталась в него, как в парео, напоминая мне богиню плодородия. Ее волосы были уложены словно карминовый обруч, переплетенный полевыми цветами. Клумси все время краснел, шмыгал носом, и так получалось, что он не столько вел волшебницу, сколько старался не отстать от нее. Веда шла, резво переступая босыми ногами по траве и прутикам, глядя вниз и загадочно улыбаясь. Якут показал ей правой рукой, где стать.

Нас разделяли два шага.

Марьяна кивнула, и Клумси, сняв с дупла один из факелов, опустил его в заготовленный очаг, зажигая большой костер.

– Сергей Воробьев и Анжела Возрожденная, – обратился Якут чуть дребезжащим голосом. – Мы собрались здесь, чтобы объединить вас в союз. Согласно правилам стаи, я провожу церемонию от имени всего живого и сумеречного. Вы готовы?

– Готова, – звонко вымолвила Веда, глядя на меня.

– Готов, – подтвердил я, беря ее за протянутые руки. – Я клянусь любить тебя и заботиться до конца моих дней, быть с тобой в Свете и Тьме, вблизи и на расстоянии, в сумеречном мире или в живом. Если захочет поглотить тебя Свет – я стану Тенью, укрывающей тебя от палящего жара.

– Я клянусь любить тебя и разделить все невзгоды, которые Сумрак может наслать на нас, – вымолвила Ведающая. – Признать твои достоинства и недостатки, твое притяжение и отталкивание, принимать твою заботу как благо, какую бы форму она ни приняла, в сумеречном мире или в живом. Если захочет поглотить тебя Тьма – я стану Тенью, освещающей тебе дорогу.

Мы свели вместе правые ладони так, чтобы половинки скорпиона на наших безымянных пальцах сложились в единую фигурку.

– В сумеречном мире или в живом, – повторили Марьяна с Клумси синхронно.

Якут шагнул вперед и возложил руки на наши плечи.

– Да будет так, – сказал он. – Объявляю вас мужем и женой.

Веда приникла ко мне. Я подхватил ее, приподнял, чтобы наши губы соприкоснулись.

Клумси спешно утер лицо рукавом. Марьяна позволила слезам спокойно стекать по щекам. Друзья подошли и обняли нас.

– В сумеречном мире или в живом, – проговорил Якут. – Цените друг друга, несмотря ни на что.

* * *

Мы лежали в траве, накрывшись остатками синего балахона Веды, использовав мой вместо подстилки, и смотрели на луну. Сплелись мизинцами, глядя, как левая и правая части скорпиона движутся, подобно крыльям бабочки. Наши друзья прекрасно поработали, чтобы превратить части кулона в полноценные кольца – сначала Вика насадила каждое на круглую металлическую основу, используя запчасти от мотоциклов, затем Марьяна переплела лапки серебряного насекомого тончайшими белыми и желтыми нитками, чтобы придать им прочности.

– Когда я была маленькой, то дала себе зарок, – вымолвила Ведающая, – что выйду замуж только за рыцаря, который убьет для меня дракона. Так что ты мне должен одного.

– Ты всегда будешь для меня маленькой, – заметил я. – Забыла про разницу в возрасте?

Смеясь, Веда потянула меня за нос и ответила:

– Время ее сотрет.

С ее стороны нельзя было дать лучшего ответа. Никто на всем свете не подметил бы точнее мои чувства. Потому я провел руками по ее нежным плечам и сказал:

– Когда я был не настолько маленьким, то тоже определился.

– М-м?.. С чем же?

– Что не буду ударяться в ненужное рыцарство и драться с драконом за принцессу, когда они – одна и та же личность. Вот во всех других случаях – сколько угодно.

– Вот ты какой, – улыбнулась Веда. – И который из этих случаев я?

– Тот, который может побудить рыцаря отказаться от поиска битвы. Повесить доспех на гвоздь и перейти к фермерству.

– Это лучший комплимент. – Веда обняла меня, прижимаясь лбом к моей щеке.

Луна любовалась нами, не желая опускаться к горизонту. Мы ее не торопили.

– Должна сделать признание, – сказала Веда. – Я бесконечно люблю жизнь.

– Наша плата за жизнь – магия, – ответил я.

– Хорошо. Я согласна на магию. И хочу получить свою долю в ответ.

Мы снова сблизились, ловя дыхание друг друга.

– Вот сейчас я жива, – шептала Веда, глядя на меня. – Наконец-то… я люблю тебя, мой муж.