Светлая Волшебница. Книга 2 (версия 1)

Призванная Сова получает приказ самым внимательным образом изучить окружающую нас растительность на предмет любого живого существа, проявляющего внимание к нашим персонам.

* * *

— Слушай, Йорик, а что было в том свертке, который тебе передал тот человек, который водил тебя по дворцу?

— Не твое дело! — мгновенно переменившись в лице ответил герцогенок. — Я в твоих вещах не роюсь и ты, будь добра, не суй свой…

— Так, всем стоп! — я резко развернула поперек дороги Лару, перегородив таким образом путь и Йорику, и Прошке.

Впрочем, последний не проявлял ни малейших склонностей к непослушанию, добросовестно выполняя все мои указания. В частности, когда я поставила ладонь ребром, словно перегораживая кому-то дорогу, он сию же секунду развернул своего коня так, чтобы перекрыть пути к отступлению Йорику.

— Значит слушай меня второй и последний раз, Твое Сиятельство! Я получила задание доставить тебя живым и невредимым и я сделаю это! Если для этого мне надо будет заставить тебя раздеться догола — ты разденешься! Если надо будет съесть живьем жабу — съешь и не поморщишься…

Что-то все названные мною «кары» не возымели действия на спесивого дворянчика. Ну, что ж, значит будем подбирать варианты, которые тебя смогут «пронять», а то что-то ты сидишь, прямой как копье, только желваки гуляют.

— Надо будет, будешь жрать недожаренное мясо прямо с куска, без ножа и вилки, понятно? Вино пить из горла, а не из резного кубка…

— Да как ты смеешь…

— Смею! Потому что я отвечаю за твою жизнь, а не ты — за мою! Если надо будет переодеться в одежду вшивого нищего — переоденешься! Если…

— Ни за что! Я не опущусь до того, чтобы подражать презренному крестьянину, я не буду…

Прошка без лишних слов вытащил меч и аккуратно уперся Йорику в спину его острым концом.

— Ты, смерд, что себе позволяешь? — возмутился наш подопечный, впрочем, не делая резких движений.

— Он всего лишь выполняет свою часть обязанностей. — ответила я. — Так я все же жду ответа, тебе все понятно по своим «обязанностям»?

Немного пожевав губами и поизображав из себя оскорбленную невинность, Йорик высокомерно кивнул головой, но, поняв, что нам этого мало, все озвучил свое согласие и готовность выполнять все мои распоряжения, направленные на обеспечение его безопасности.

Под вечер, устав от долгого и утомительного движения, мы решили расположиться на отдых. Местом нашей стоянки была выбрана опушка леса, вдоль которого длилось наше путешествие.

Именно здесь выплыла абсолютная неспособность нашего подопечного обслуживать себя. Мы успели не только покинуть наших верховых животных, но и расседлать и разнуздать (Прошка) или просто поблагодарить за поездку и обтереть бока (я), а Йорик продолжал сидеть в седле, недоуменно и даже гневно взирая на нас с высоты своего, весьма глупого, положения.

— Мне кто-нибудь собирается помочь? — наконец подал он голос.

— В чем же именно, позволь тебя спросить? — ответили мы с Прошкой хором.

— Ну, как минимум, покинуть седло. — изумленно приподняв брови ответил он нам, словно это само собой разумелось.

— Ну так, в чем проблема? Давай, одну ножку перекидываешь через круп коня и…

— Но тут высоко! Где моя подставка, по которой я могу спуститься на землю, как все нормальные люди? А кто моего коня оботрет, расседлает и…

— Вот слезай и делай это все! Запомни, никто ничего за тебя тут делать не будет! — зло ответила я ему, постепенно свирепея.

Ишь, барчук-дворянин выискался! С седла слезть помоги, руку подай… Небось ужином покорми, спать уложи, еще и постельку согрей?

Наконец, уставший ждать, с выражением неимоверной муки и страха на лощенном личике, Йорик соизволил перекинуть ногу через седло и… и попытался спрыгнуть с коня, не вытащив вторую ногу из стремян!

Громкое «бум!» и последовавший за ним стон, возвестили окружающий мир о том, что представитель славного рода герцогов Эрцелей Великолепных, или как там у короткоживущих принято говорить, соизволил покинуть седло и снизойти на грешную землю.

— Вы обязаны оберегать мою жизнь! А вместо этого равнодушно наблюдаете, как я ломаю себе конечности! У меня, может, рука сломана!

Я быстро просматриваю его статы. Здоровье не на максимуме, но так и должно быть, ведь он под воздействием проклятия. Повешен дебаф… и все. Перелома нет.

— Когда надоест стенать и сидеть на холодной земле, встанешь и сходишь в том направлении, — вмешался Прошка. — там есть ручей, помойся. И вот тебе котелок, воды принеси, а я тем временем…

— Еще чего! Одна угрожает, второй командует… то же мне, охранники нашлись. Сами за водой сходите. И это, я замерз, разведите быстрее костер, а то я простужусь!

Выслушав всю эту гневную тираду, Прошка спокойно достал из своих седельных сумок кусок хлеба, ломоть вяленного мяса и кусочек сыра.

— Лена, будет…ешь? Будешь?

— Спасибо, Прошка, хлеб и мясо я не могу есть, а вот сыр с удовольствием у тебя возьму. Подожди, не ешь свое…

Я быстренько нахожу несколько листиков дивновкуса придорожного и, «попросив», беру их у куста. Подойдя к Прошке я кладу их ему на ломоть хлеба и жестом даю понять, что их надо накрыть мясом.