Светлана Аллилуева. Пять жизней

Александр Покрышкин, единственный удостоенный в годы войны звания Трижды Героя Советского Союза, окончил лётную школу в 1939 году. Полковником он стал в июне 1944-го. За годы войны он совершил 650 вылетов, провёл 156 воздушных боев, лично сбил 59 вражеских самолетов и 6 — в группе. Лишь после смерти Иосифа Сталина его произвели в генерал-майоры. Возвышением Покрышкина «верхи» не хотели смущать Верховного Главнокомандующего и его сына, генерал-лейтенанта Василия Сталина, в послужном списке которого за четыре года войны числилось 26 боевых вылетов и 2 сбитых самолёта противника (есть немалые подозрения, что они были ему приписаны).[45] Но следует быть справедливыми: трусом он не был, и скромная статистика не является его виной. Сталин, потеряв старшего сына, не хотел рисковать младшим и запретил Василию участвовать в боевых вылетах.

Был ещё один Трижды Герой Советского Союза, Иван Кожедуб (третью золотую медаль он получил в августе 1945-го). Войну он закончил майором, с 64 сбитыми самолётами противника.

Ну, куда им, полковнику и майору, тягаться с 26-летним генерал-лейтенантом Василием Сталиным и с его 26 «боевыми» вылетами, ставшим в 1947 году командующим ВВС Московского военного округа? Фамилии лётчиков, Трижды Героев Советского Союза, всего лишь Кожедуб и Покрышкин.

А какую «головокружительную карьеру» совершил другой лётчик, сын члена Политбюро Никиты Хрущёва! Старший лейтенант Леонид Хрущёв, лётчик-бомбардировщик, участник финской войны, на фронте с первого дня Великой Отечественной войны. Двадцать седьмого июля 1941 года он был сбит в воздушном бою. Сумел дотянуть до линии фронта, совершил аварийную посадку на нейтральной полосе, получил тяжёлое ранение ноги и на год выбыл из строя.

В декабре 1942-го, с недолеченной ногой, он вернулся на фронт. Одиннадцатого марта 1943 года старший лейтенант Леонид Хрущёв не вернулся с боевого задания. Как вспоминал сопровождавший его лётчик В. Заморин, «когда ФВ-190 рванулся на мою машину в атаку, зайдя мне снизу под правое крыло, Лёня Хрущёв, чтобы спасти меня от смерти, бросил свой самолёт наперерез огневому залпу «фоккера»… После бронебойного удара самолёт Хрущёва буквально рассыпался у меня на глазах!».

Леонид Хрущёв также не отличался дисциплинированностью, и даже проштрафился в 1942 году, по пьянке застрелив в ресторане военного моряка, но от фронта он не отлынивал и, хоть участвовал в двух войнах, погиб в звании старшего лейтенанта, в то время как отсиживавшийся в тылу Василий Сталин уже был полковником.

Впрочем, недаром издавна говорят: «Что положено попу, не положено дьякону».

Полковник Василий Сталин, как и полагается «попу», в самые суровые годы войны, когда у Люфтваффе было подавляющее превосходство в воздухе, жил разгульной жизнью.

Светлана Аллилуева, в октябре 1942-го пошедшая в 10 класс, вспоминает (и это пишется о днях, когда шла Сталинградская битва и на Волге решался исход войны):

«Жизнь в Зубалове была в ту зиму 1942-го и 1943 года необычной и неприятной… В дом вошёл неведомый ему до этой поры дух пьяного разгула. К Василию приезжали гости: спортсмены, актёры, его друзья-лётчики — и постоянно устраивались обильные возлияния, гремела радиола. Шло веселье, как будто не было войны. И вместе с тем было предельно скучно — ни одного лица, с кем бы всерьёз поговорить, ну хотя бы о том, что происходит в мире, в стране и у себя в душе… В нашем доме всегда было скучно, я привыкла к изоляции, к одиночеству. Но если раньше было скучно и тихо, теперь было скучно и шумно».

Вспомнились, но не в оправдание, при чтении о зубаловских пиршествах строки Давида Самойлова, будущего возлюбленного Светланы, о поколении, окунувшемся в войну, не успев нагуляться, и кутящем напропалую, как будто день веселья — последний, но речь-то в его строках, пахнущих порохом, шла о фронтовой любви. О той, которая у Тодоровского в «Военно-полевом романе»:

Сороковые, роковые,
Свинцовые, пороховые.
Война гуляет по России,
А мы такие молодые!

Двадцатиоднолетний полковник Вася кутил. Бил жену. Заводил романы. Отбил жену у кинооператора Романа Кармена и поселил её вместе с матерью и сыном в Зубалове (это произошло, когда Галина Бурдонская, не выдержав пьянок и измен, собрала вещи и в очередной раз ушла от него). Кармен написал письмо Сталину, который распорядился вернуть жену мужу, а сыну влепил 15 суток ареста, чтобы протрезвился и поумнел.

В конце октября, в один из разгульных дней полковника Сталина, когда в Сталинграде велись ожесточённые уличные бои и только за два дня сражения введённые в бой свежие сибирские дивизии генералов Жолудева и Горишного потеряли около 75 процентов личного состава,[46] Вася привёз на дачу сценариста Алексея Каплера.