Светлейший князь А. Д. Меншиков в кругу сподвижников Петра I

Судить о том, как выглядели письма и ордеры А. Д. Меншикова к Я. X. Бахмеотову и какие формулировки он использовал, еще труднее. Как известно, документы, поступавшие от князя, сохранились в оригинальном виде выборочно. В фонде Походной и домовой канцелярии Александра Даниловича имеются лишь погодные, разбитые по нескольким месяцам записные книги, где корреспонденция отражена в форме черновиков, копий и отпусков[290]. С одной стороны, благодаря наличию записных книг мы имеем объемный комплекс материалов, в которых отражена суть посланных от А. Д. Меншикова документов. С другой стороны, подобная форма представления информации лишь схематично передает смысл документации князя, поскольку имеет вид аннотации основного текста письма. Невозможно с точностью судить о каких-либо мелких деталях, фигурах речи, обращениях и языке корреспонденции А. Д. Меншикова и, как следствие, в полной мере восстановить его стиль общения с комендантом[291]. По этим же причинам невозможно достоверно определить, какого типа документ посылался к коменданту – официальный ордер или частное письмо – поскольку в книгах они записывались в одинаковой форме. Некоторую ясность позволяют внести отдельны фразы из писем и доношений Я. X. Бахмеотова, который между слов отмечал способ получения указаний от князя («по ордеру», «по письму», «по указанию»). По этим причинам можно лишь предположить, что ответные письма А. Д. Меншикова, аналогично с корреспонденцией поступавшей от коменданта, отличались сухостью языка без каких-либо значительных комплиментарных формул. При обращениях к Я. X. Бахмеотову генерал-губернатор использовал формулу «ваша милость» – это все, что удалось установить. Поскольку письма в данную эпоху являлись средством самоидентификации и самопрезентации[292], представляется, что на уровне языка Я. X. Бахмеотов позиционировал себя в большей степени как подчиненный князя, а А. Д. Меншиков – как его руководитель.

Наблюдения, полученные после анализа языка корреспонденции Я. X. Бахмеотова и А. Д. Меншикова, косвенно находят подтверждение в сведениях «Повседневных записок делам князя А. Д. Меншикова». Чаще всего Я. X. Бахмеотов бывал в доме князя в 1718 г. (34 упоминания)[293]. Как указывалось в предыдущей главе, во всех случаях он приходил к Александру Даниловичу в первой половине дня, когда тот «изволил отправлять ардинальные дела»[294] и докладывал по служебным вопросам. После докладов комендант покидал дом князя. Ни в обедах, ни в торжествах, прогулках и увеселениях, проводившихся в доме А. Д. Меншикова, он участия не принимал, в отличие от других петровских соратников, занятых в системе управления столицей (А. М. Девиера, У. А. Сенявина, С. Т. Клокачева, М. М. Голицына и т. д.). Соответственно, есть все основания утверждать, что в число ближнего круга князя Я. X. Бахмеотов не входил. Тем не менее имеющиеся в нашем распоряжении источники не позволяют говорить о полном отсутствии внеслужебных или личных связей между Я. X. Бахмеотовым и А. Д. Меншиковым прежде всего потому, что и князь, и комендант оказывали друг другу услуги, которые можно отнести в поле их личных отношений, основанных на взаимном доверии и лояльности.

Надо полагать, наиболее важной услугой, которую Я. X. Бахмеотов мог оказать А. Д. Меншикову, являлось информирование о происходящем в Санкт-Петербурге и его округе. Комендант, очевидно, был не единственным каналом, по которому князь получал интересовавшие его сведения, находясь вдалеке от руководимой им губернии. А. Д. Меншиков на протяжении многих лет поддерживал устойчивые связи с руководителями городских и губернских структур Ф. М. Апраксиным, М. М. Голицыным, Р. В. и Я. В. Брюсами, А. М. Девиером, С. Т. Клокачевым и пр. Большинство из них занимали ключевые должности в государственной иерархии, входили в ближний круг государя и, соответственно, обладали более ценными и подробными сведениями, нежели мог предложить комендант. Однако известиями Я. X. Бахмеотова князь не пренебрегал, сопоставлял полученную от него информацию с сообщениями других контрагентов. При этом сам А. Д. Меншиков, насколько позволяет судить сохранившаяся часть его корреспонденции, извещал коменданта лишь о тех событиях, которые касались вопросов управления Санкт-Петербургской крепостью или Санкт-Петербургом и могли быть полезны Якову Хрисанфовичу при исполнении должностных обязанностей. Тем более князь не интересовался частной и семейной жизнью Я. X. Бахмеотова, никогда об этом не спрашивал, а комендант, придерживаясь субординации, не рассказывал.