Светлое будущее (СИ)

— Нет, — резко, уверенно. — Но… везде есть свои риски. И в моем случае — они велики. И я не хочу тебя в них втягивать. Как и то, чтоб ты сама… во всё это лезла. Батя хоть и… но правду говорил. Возьмись за ум. Начни жить толково и по-девичьи… И не стоит идти за мной. Да, ты — Некит. Но ты — баба. Девушка. И будь ей. Но не такой, как Ритка. А с мозгами. Толково. Не будь нами — будь собой. Будь той, которую я всегда в тебе ценил и любил. Будь Вероникой Бирюковой, а не… Рогожиной.

* * *

Скрипнула дверь, отчего мы невольно стихли.

Растянулась я в постели, нос уткнула в подушку и состроила вид спящей.

А непослушные мысли… шальным набатом:

«Каков шанс что это?..»

Шаги в нашу сторону. Запищала кровать у изголовья. Неспешные, задумчивые, ленивые движения — и завалился, словно куль.

Напряжение… что лампочку, добела меня накалило. Предположения, сомнения, мечты…

И вдруг касание — моей руки чьей-то… Резво подвела голову. Взор в очи… что даже в полумраке… казалось, светились от жажды и коварства. Едкая ухмылка на сладких, манящих устах. Внезапно подмигнул мне… мой запретный икнуб. Крепче сжала я в ответ его ладонь. Пристыжено улыбнулась, и мигом утопила лицо в подушку, скрывая смущение.

Скрип — Федька провернулся, перевалившись на другой бок, отчего резко, испугано отдернула, вырвала я свою руку из руки Мирашева. Резво под плед — и едва ли не с носом накрыться.

Странные… лихорадочно кровь погоняющие по венам, чувства. Тысячи слов — а как горохом об стенку. Вопреки всем «но» и доводам рассудка Рожи, моего, всей вселенной: Мирон — мой, а я — его…

* * *

И пусть еще временами накатывали, охватывали волны тяги, жажды быть ближе к нему… чем сейчас, быть его… продолжить рушить запреты… но все же, упоенная сладкими ощущениями, дурманом заботы, защиты, единения с ним, — бесстыже я провалилась в сон.

Глава 13. «Чудаковатая романтика»

Хоть и проснулась я рано… однако многие еще до меня давно повставали, освободили койки. На улице — мужские, женские голоса вовсю разносятся: разговоры, шутки. Свалил уже и Федька от меня… как и Мирон.

Протереть глаза. Встать, потянуться. Кое-как расчесать, пригладить свою копну волос пальцами. Пройтись к окну, взгляд через уже серую от пыли ажурную тюль: нащупала… вожделенное. Сидит мой герой с остальными в беседке, уже что-то точат, пивасем, судя по всему, похмеляются и мудрые речи ведут. Будто учуял — метнул в мою сторону взор, отчего тотчас отступаю шаг назад. Не заметил, не отреагировал: как и прежде вел свою непринужденную «мудрую речь», иногда подпитывая ее странными, веселыми гримасами и жестами…

Шумный, глубокий вздох.

Вернуться к дивану, обуть кроссовки, поправить слегка перекошенный лиф, толстовку, подтянуть джинсы — и в бой…

* * *

Но едва только за порог, как тотчас наткнулась на Федьку (отчего враз весь мой запал сдох). Криво улыбнулась — и пусть я безумно люблю своего брата… сейчас же моя предательская душа рвалась… к совсем другому человеку.

— Доброе утро! — решаюсь первая я.

— Доброе, — заулыбался во весь рот. — Выспалась, что ли, уже?

— Да есть чуток… А ты че?

— А у него режим, — внезапно подоспел к нам Майоров и хлопнул Рожу по плечу.

— Иди ты, — гаркнул в шутку на него Федька и тотчас принял стойку боксера.

— Всё-всё, молчу. Куда мне против вас… молодняка? Наслышан уже… вашими вчерашними выступлениями.

Вмиг скривилась я. Заржал и Рожа от неловкости. Расслабился. Взор то на меня, то так… около…

сукин сын этот Майоров… Лучше бы тебе… Рогожин врезал, а не… Черт. Мира… точно. Влетело ж ему нехило.

«Так, ладно», — шумный вздох. Взгляд около. Нет уже моей занозы — опять куда-то срулил, заныкался. И как у него так получается? Надо бы поучиться…

— Иди вон лучше… — внезапно учтиво отозвался Федька (в мою сторону), умело переигрывая невольно образовавшееся напряжение между нами тремя, — к девчонкам… в летнюю, помоги им. А то не справляются — а жрать давно охота…

Благодарно улыбнулась. Еще один прощальный, недовольный взор на Виктора — и потопать в указанном направлении…

* * *

Пока остальные барышни салаты крошили, я принялась картошку чистить. Кастрюля, миски, кривоватый, затупившийся нож — идеальное сочетание для идеального утра.

В очередной раз скрипнула позади дверь. Уже и не оборачиваюсь. Что проходной двор: один сюда — один туда. Только и успевай замечать. Да хоть бы кто смазал петли — уже аж бесит. Но вдруг движение, резкое тепло, хватка со спины: сжал меня кто-то в крепких, цепких объятиях. Сигаретный дым волной ударил в нос. Нервно, инстинктивно дернулась, двинула локтем назад — нахалу в грудину.

— КАКОГО…? — гневно, но сквозь смех. Узнаю нотки голоса…

Не отступил, не поддался, лишь пошатнулись оба.

Резво оборачиваюсь. Действительно Мира.

— Че рычим? Че буяним? — ухмыльнулся еще шире гад. Уступаю — заливаюсь и я счастливой улыбкой в ответ. Пылкий, смелый поцелуй тотчас мне в шею — отчего позорно вовсе сдаюсь. Обвисла в его хватке.