Светлое Средневековье. Новый взгляд на историю Европы V–XIV вв.

Лотарио пришел к власти, одержимый идеей священной войны. Иерусалим завоевали мусульмане при Саладине в 1187 году, а непревзойденная по масштабам экспедиция, предпринятая в ответ, потерпела жалкий и полный провал. Ее возглавили три самых могущественных правителя Европы, предоставившие щедрое финансирование и огромные армии, но результат был не таким уж значительным: удалось отвоевать несколько городов на побережье Средиземного моря и закрепить то немногое, что еще не успели потерять. Король Англии (и большой части Франции) Ричард I провел несколько лет в походе против Саладина, но до Иерусалима так и не добрался. Император Фридрих I Барбаросса (1155–1190) должен был добраться до Святой земли первым, но утонул при переправе через реку в Анатолии. Король Филипп II Август (1180–1223) прибыл на помощь и начал было отвоевывать Акру, но «заболел» и отправился домой, чтобы напасть на владения Ричарда во Франции. В конечном счете Иерусалим остался в руках Саладина.

Поэтому Иннокентий призвал к еще одному походу — и армия двинулась сначала к Заре, а затем к Константинополю. На всем протяжении кампании вплоть до взятия города ее ход приводил папу в ярость. Он предостерегал крестоносцев от захвата Зары и отлучил их от церкви, когда они ослушались. Он был встревожен, когда они отправились в Константинополь, а не в Египет, как обещали, и обвинял армию в том, что она больше не сражается с настоящими врагами Христа. Однако армия упорствовала, и Иннокентию пришлось разбираться с последствиями.

Именно тогда тон Иннокентия внезапно и резко изменился. В ноябре 1204 года, а затем в январе 1205 года он писал длинные письма, восхваляя в них неисповедимые пути Господни. Завоевание Константинополя открыло новую главу священной истории, объединив «греков» (византийцев) и латинян в одну Церковь, которая могла совместно выступать против врагов Бога. По словам Иннокентия, ему открыли глаза его современники — комментаторы библейской книги Откровения. Иннокентий помнил 1099 год. И он был полон апокалиптических надежд.

Представления средневековых людей об апокалипсисе, священном насилии и своем месте в истории слишком часто либо игнорируются — и тогда религия становится дымовой завесой для «реальных» экономических или политических деяний, либо используются как свидетельство того, что средневековые люди были бездумными религиозными фанатиками. И то и другое неверно. Средневековые люди действительно конструировали духовный мир, чтобы осмыслить реальность и обрести ориентиры, как это делают все. Для этого они обращались к Священному Писанию. Аббат и комментатор Библии Иоахим Флорский в своих многочисленных трудах предлагал новое видение развития священной истории. Христианское время обычно представляется нам как нечто двухмерное и линейное; оно где-то начинается и неизбежно куда-то движется. Но правильнее все-таки считать, что люди в древности и Средневековье думали о времени в трех измерениях. Да, история в какой-то момент началась (Сотворение мира) и к чему-то идет (Страшный суд), но между этими моментами — большой беспорядок. Священное время превратилось в запутанную концепцию после смерти Иисуса. Оно стало пространством образов, которым суждено было повторяться, пока не начнутся события книги Откровения.

Иоахим внес порядок в этот хаос. Он разделил время на три перетекающие друг в друга «стадии», соответствующие Троице: состояния Отца, Сына и Святого Духа. Трудно переоценить, насколько сильное влияние оказали взгляды Иоахима на события конца XII и XIII веков (и более поздние). Иоахим — и вслед за ним Иннокентий III — утверждали, что мир в настоящее время существует в переходный период от второго к третьему/конечному состоянию. В конечный период, именуемый состоянием Святого Духа, объединятся все христиане — для спасения своих душ и для совместного противостояния внешним врагам (слугам дьявола). Следовало собирать паству.

Проблема возникает, когда факты не соответствуют ощущениям; это как минимум заставляет нас пересматривать первоначальную идею. Иннокентий вскоре осознал, что греки вовсе не намеревались сразу же подчиниться Риму. Более того, в Восточной Европе булгары вторглись в византийскую Грецию, нанеся новой империи жестокое поражение при Адрианополе и убив в бою Балдуина (бывшего графа Фландрии, ныне императора), что привело к серьезной дестабилизации нового режима. Иннокентий поначалу обвинил солдат в том, что они лишили себя Божьей милости, когда, взяв город, принялись разграблять церкви и, возможно, даже насиловать и убивать монахов, монахинь и священников. Но Иннокентий не терял надежды на апокалипсис. В конце концов, откладывать апокалипсис можно бесконечно. Бог не ошибается, но люди могут неправильно истолковывать знамения. Возможно, Иннокентий ошибался, полагая, что византийцы присоединятся к Латинской Церкви, но всего через несколько лет в южной Франции Иннокентий увидел еще один знак, еще одну возможность ускорить ход священной истории.