Светлые очи мага Ормана

Первое время по просторным коридорам шли не пригибаясь. Вольфы бесшумно скользили рядом. Мент снова удивился, как продуманно сделаны седла на спинах: вольфы носят их постоянно и нисколько не ощущают неудобств. Зато в любое время, можно вскочить на зверя. В бою очень удобно. Захотелось еще раз осмотреть ремни, обвивающие вольфов. Может, там какой-то секрет, почему они не натирают спины?

Скользящий двигался наравне с собратьями. Тяжело раненым он не выглядел, хотя по словам Ута, вольфа буквально с того света вытащили. Что за регенерация у этих волчар… Тут не захочешь, а позавидуешь.

— Ты не устал? — шепнул Влад, когда вольф оказался рядом.

— Все хорошо. Спасибо, людь, — оскалился Скользящий и побежал вперед, стараясь идти рядом с Утом.

Влад усмехнулся. «Не любит, когда его жалеют. Тоже воин». От вольфа мысли перескочили на Урслога. «Неужели и вправду царь разозлился из-за вчерашнего инцидента с кружкой?» Представил, как бы сам поступил, если бы нечто подобное произошло с ним. Губы невольно сжались. Если бы Серый пришел к нему в гости и попытался что-то стащить — он бы его придушил на месте. Так что реакция царя вполне адекватна. Хорошо, если он еще не догадался, откуда Серый кольцо с печаткой взял. Не зря у гнома вчера дежавю было. Наверняка не раз свои богатства рассматривал, пересчитывал, потому и показалось колечко знакомым.

Факелы по стенам появлялись все реже, от чего в коридоре становилось сумрачней. Они не разговаривали. Каждый — от Асуэла до вольфа — сосредоточенно о чем-то размышлял. После очередного поворота увидели впереди абсолютно темный коридор: факелы на стенах закончились. Жудоист, шедший впереди, остановился и запалил свой.

— Отсюда идем один факел, — напомнил он. — То есть пока мой факел не сгорит.

— Не понял, — возник Сергей. — А если он в каком-нибудь подземелье догорит, ты что там нас и бросишь?

— Я доведу вас… до места, — с запинкой произнес гном, выслушав перевод. — Не волнуйтесь. Все рассчитано, — и снова двинулся вперед, стараясь держать факел высоко над головой, чтобы и самому видеть дорогу впереди, и те, кто за его спиной не остались в темноте.

Когда они миновали одно из ответвлений, Владу почудилось в нем чье-то присутствие. Даже не шорох, а еле слышное дыхание. Он остановился. Думал недолго — полез в карман за фонариком. Его обогнали сначала вольфы, потом Асуэл и Тораст. Но когда он попытался включить свет, неожиданно уронил нож. Свет факела в руках гнома удалялся. По верху еще блестели сполохи рыжего пламени, но под ногами — полная тьма.

— Черт, — выругался Влад. Он стал щупать пол руками.

— Алдияр, что случилось? — позвал эльф.

— Сейчас! — крикнул он. Куда запропастился нож? Без него уходить нельзя. Пластмассовая рукоять ткнулась в ладонь у самой стены, он торопливо подхватил ее и бросился вдогонку. Рассматривать, что в проходе некогда. Сейчас отряд свернет в один из десятков проходов — ищи свищи их потом.

Когда его гулкие шаги скрылись вдали, из прохода выглянул Урслог. Что за слух у этого людя! Или он просто почувствовал его, как хищник чувствует жертву? Теперь уже неважно. Ночью он принял срочных посланников. Не сказать, что он пришел в восторг от беседы с ними… Долго сомневался. Потом принял решение: обманщики должны быть наказаны. Жудоист очень рисковал. Но кому-то надо выполнить это ответственное поручение — уничтожить отряд.

20 июня (4 Синего), раннее утро Храм Ланселота.

Эвуон и Гораста, десятница урукхаев, вошли в храм Ланселота. Круг света, падавший из окошка в куполе, окружил статую. Не имело значения день на улице или ночь, пасмурная погода или яркое солнце. Когда кто-нибудь заходил в храм, в куполе открывалось окошко, словно Саера стояла точно над храмом.

Эвуон и Гораста решили провести обряд в предрассветной тишине, когда их отряд и поселок хоббитов еще спали. Только начинали таять звезды. Эльфийский плащ оказался уместен на пути в храм. Но здесь, у ног Ланселота, Саера грела, как обычно. После утренней сырости очень приятно.

Гораста опустилась на пол у каменных ног Ланселота, скрестив ноги. Копье положила за спиной, волосы распустила. Даже с мужем уважающая себя орка должна оставлять одну косу не расплетенной, но встреча с Хозяином — особый случай. Спрятанное за спину оружие обозначало, что орка полностью доверяет и полагается на защиту того, к кому пришла.

Эвуон наоборот, лук держал наготове сбоку от себя. Стрела на тетиве. Лесные эльфы выражали уважение к хозяину дома, вооружаясь до зубов. Они говорили этим: я так тебя уважаю, что уверен — ты справишься со мной, сколько бы ни было у меня оружия.

Между собой они положили найденные странные цилиндры.

Гораста накрыла гладкие, белые кисти Эвуона узловатыми темно-зелеными пальцами и заговорила. Голос ее, грубый и резкий, поднялся к куполу храма:

— Пусть Саера освещает твой путь, Ланселот, милостивый Отчим, — проговорила она. — Ты, один раз спасший мир и наблюдающий за ним по сей день. К тебе обращается потомок странников, что впустил ты в свой дом однажды.