Светлые века. Путешествие в мир средневековой науки

Самой лучшей и дорогой разновидностью миробалана считался желтый (Terminalia citrina), который везли в основном из Юго-Восточной Азии. Но, как пишет доминиканец Генри Дэниел, применение находилось всем его подвидам. Дэниел оценил силу первичных качеств миробалана в своем «Травнике», написанном в 1370-х годах на среднеанглийском языке. Он отмечал, что все они, независимо от цвета, «холодны в первой степени и сухи во второй». Дэниел называл миробалан «господином дизентерии», но этим его действие не ограничивалось. «Иногда мы применяем его вместе с кассией и тамариндом для очистки крови и желчи». Кровь считалась горячим и влажным гумором, а желчь – горячим и сухим. Дэниел подробно пишет, как готовить лекарства, смешивая фруктовые порошки с теплой водой и молочной сывороткой[418].

Описывая средство, исцелившее леди Трассел, составители «Врачебной скрижали» замечают, что такое лечение рекомендовал не только Уильям Холм, но и Гилберт (Гильбертин), английский врач, тоже упомянутый в списке рекомендованной Чосером литературы. Но другой доктор, которого Чосер также не забыл назвать, изучил дизентерию намного глубже; это французский ученый по имени Бернар из Гордона. Бернар завершил свой монументальный труд, «Лилия медицины», в 1305 году: к тому времени он уже 22 года читал лекции на ведущем на тот момент факультете медицины в Монпелье. Книга предназначалась прежде всего его младшим коллегам: Бернар подробно излагает основы и не касается методов, применить которые мог только опытный врач. Сжатое и удобно скомпонованное повествование охватывает все мыслимые недуги человека с головы до ног. «Лилия медицины» пользовалась невероятной популярностью и к концу Средневековья была переведена на дюжину языков[419].

Бернар горел желанием разобраться в путанице гастроэнтерологических симптомов и хворей, в которой дизентерию не отличали от других разновидностей кишечных расстройств. Он выделил и описал 17 видов патологических истечений, классифицировав их по пораженной части брюшной полости, причине – внешней или внутренней, роли гуморов, связи с другими органами и так далее. Глава начинается с классификации причин болезни, в число которых, признает Бернар, может попасть и само лекарство:

«Дизентерия – это кровавое истечение с воспалением и изъязвлением кишечника. Причины дизентерии и других истечений могут быть как внешними, так и внутренними. К внешним относится плохой воздух, или грубая, острая пища вроде чеснока, лука, уксуса и так далее, или лекарства вроде скаммония, алоэ, мякоти горькой тыквы и тому подобное.

Если болезнь вызвана внутренними причинами, они могут быть либо непосредственными, либо отдаленными. Из непосредственных это может быть едкая, вызывающая воспаление желчь, которая колет и щиплет, или соленая флегма… но если причины отдаленные и кроются в болезнях других органов, то они могут проистекать от головы, принимая форму ревматизма, или же от желудка…»

Далее Бернар подробно обсуждает, как определить, какая часть кишечника поражена. Он анализирует интенсивность и локализацию боли, а также консистенцию, цвет и запах стула пациента. От этих диагностических симптомов он переходит к наиважнейшему – к прогнозу:

«Все брюшные расстройства и любой стул, возникающий вследствие слишком горячей желтой или черной желчи, который, будучи вылит на землю, пенится, как уксус, или если мухи на него не садятся: если такое наблюдается с самого начала болезни, то она смертельна… Все расстройства, при которых пульс неровный или слабый, а прием пищи или снадобий не облегчает состояния, смертельны…»

Но ситуация не безнадежна, поскольку далее Бернар переходит к полному списку терапевтических воздействий: