Светлые века. Путешествие в мир средневековой науки

За столетие, что прошло со времени написания этой хроники, в Тайнмуте многое изменилось к лучшему. Томас де ла Мар, который был на поколение старше Вествика, девять лет прослужил там приором. Он посвятил немало усилий возведению новых зданий, в том числе новой пивоварни и дормитория для монахов. В дормитории появились и удобные туалеты со смывом и канализационной трубой, выходящей в море. Такие улучшения стали возможны благодаря росту доходов от ренты, угольных шахт и рыбных рынков, которые приорат организовывал в соседнем Норт-Шилдсе.

Но вот погоду нельзя было улучшить никаким ремонтом. Вероятно, как раз в годы пребывания де ла Мара на посту приора некий монах написал жалобное письмо своему товарищу, оставшемуся в Сент-Олбансе. Его пространное велеречивое послание переполнено аллюзиями на классическую и современную ему поэзию, на отцов церкви и Библию, но от того не менее прочувствовано:

«Так как тебе, дорогой брат, было любопытно узнать больше об этом месте и о здешних обычаях и ты просил меня рассказывать о морском побережье и его обитателях все, не утаивая ни хорошего, ни плохого, я с радостью повинуюсь.

…

Наша обитель теснится на голом утесе, со всех сторон окруженном морем, за исключением единственного прохода, прорезанного в скале, где и повозка пройдет с трудом… Дни и ночи напролет ярятся волны, настойчиво вгрызаясь в камень и подтачивая основание нависающей над водой скалы… С моря приходят густые сумрачные туманы, подобные черному дыму из пещеры Вулкана. От них мутнеет взгляд, грубеет голос и сжимается горло, а воздух, стесненный в груди, не может входить и выходить свободно…

Весна с ее цветами чужда этому месту, летнее тепло изгнано, и только северный ветер и его товарищи пребывают тут вечно, как если бы повелитель [ветров] Эол объявил эту землю своей столицей и принялся изводить страну смертельным холодом и сковывать снежными оковами. Злой северный ветер гонит волны: они кипят и грохочут… они мечут горькую пену, которая, взбитая ветром, проникает в наши дома и оседает на замок клочьями, похожими на куски пемзы».

К местным жителям он испытывал нечто среднее между сочувствием и брезгливостью: