Светлым магам вход воспрещен

– С вами все в порядке, госпожа Эркли? – спросил он, однако поверх моей макушки глядя исключительно на брата. – Не случилось никаких происшествий?

Запах невинности, раздражающий инкуба, все еще при мне, если вы об этом, господин Торстен.

– Если не считать живого осьминога на обед, то день прошел чудно. Особенно нам понравилось хоровое пение в капелле, – уверила я.

Ристад перевел на меня озадаченный взгляд.

– Вот видишь: все выжили, даже обед, а Агнесс накормлена и развлечена, – сыронизировал инкуб.

А еще ужасающе отвлечена и отлучена от сестры! Лишь усилием воли я удерживала себя на месте, чтобы соблюсти приличия и не броситься разыскивать Катис, хотя абсолютно все внутри вопило бежать сломя голову.

– Если вы не против, мне надо найти сестру, – решительно собралась я оставить братьев грызться наедине. – Господин Торстен, вы знаете, где она?

– Должно быть, в гостиной играет с Шейном в бридж.

– Благодарю, – улыбнулась я и протянула ему согретый чарами глиняный горшок. – Окажите услугу: передайте, пожалуйста, тетушке Брунгильде. Из ваших рук она наверняка примет этот маленький дар.

Скорее рефлекторно, нежели от большого желания ведьмак принял булькающую посудину, поморщился, должно быть, от случайного укола светлой магии, сохранившейся на покатых стенках, и недоуменно заглянул внутрь.

– Что… что это?! – в голосе послышалось удивление.

– Тот самый живой осьминог.

– Вы хотите его передать в качестве гостинца? – растерялся Ристад и со знакомой паникой подавальщика из ресторации покосился на брата.

– В качестве домашнего питомца, – поправила я ласковым голосом, словно говорила с большим, но глупым ребенком. – Ваша тетушка очень хочет завести кошечку.

– Да, но это осьминог! – повторил Ристад, словно сомневался в моем душевном здоровье и способности отличить морского монстра с щупальцами от пушистого зверька с хвостиком.

– Знаю. К счастью, в ресторации не подают живых котят. Приятного вечера, господа.

Я направилась в сторону лестницы, невольно замечая, что тени побледнели, спрятались в углах, и даже воздух просветлел. Постепенно, набирая силу, разгорались свечи в лампах.

– Смотрите-ка! В замок вернули свет, – оглянулась к братьям, провожающим меня странным взглядом. Один стоял с горшком, другой – с пустой клеткой, и вид у обоих такой дурацкий, что любо-дорого посмотреть.

По ступенькам постаралась подняться спокойно, не переходя на бег, но в коридоре не удержалась и в гостиную ворвалась едва ли не вприпрыжку. Шейнэр с Элоизой сидели за карточным столом, о чем-то вдохновенно сплетничали и немедленно примолкли, едва заметили мое появление. Как дети, ей-богу! Наверняка смаковали наш с Хэллроем внезапный побег и нафантазировали разного.

– Как прошел день? – хитро спросила Элоиза, пропустив приветствия.

– Разнообразно, – сухо отозвалась я.

Судя по вдохновенно-ехидной мине, она насочиняла, будто мы со слащавой реинкарнацией кота промурлыкали весь день в номере какого-нибудь высококлассного гостевого дома. И за запертой дверью с привешенной на ручку табличкой «не беспокоить» мы вовсе не играли в бридж. Разве что на раздевание.

– Вы с Роем внезапно исчезли.

Да что ты от меня хочешь, прилипчивая дурочка?!

– Сама удивлена, – согласилась я, не собираясь обсуждать с ведьмой подробности «занимательного» приключения в столице.

– Мы говорили Кэтти, что не стоит волноваться, – не унималась она, многозначительно косясь на Шейна, словно ожидая поддержки.

– К слову, где она? – сухо спросила я.

– Сказала, что хочет отдохнуть, и осталась у себя, – пояснил Шейн. – Я заглянул в покои – она крепко спала. Сильно вымоталась, моя бедняжка.

Он легко признался, что вновь без разрешения протоптал ковер в нашей спальне. Видимо, мысленно решил, будто странно опасаться гнева гульнувшей с инкубом дуэньи. Ладно, сейчас не до мелочей, но завтра придется устроить нашему – в смысле, сестриному – жениху сеанс просветления.

– Пойду ее разбужу, – бросила я, чувствуя одновременно и раздражение, и тревогу. – Мы скоро спустимся…

Кэтти в покоях не было. На помятой кровати валялось платье, с уголка напольного зеркала нелепо и жалко свисала исподняя сорочка. Гардеробная оказалась перевернутой, словно в ней буйствовал ураган: наряды были сдернуты с плечиков, туфли валялись разноцветной кучей. Видимо, стихийное бедствие все-таки носило имя моей младшей сестры, куда-то собиравшейся с таким разрушительным энтузиазмом, что комнатушку поглотил хаос. Но самое главное, что красное кружевное безобразие тоже исчезло!

Уверенная, что найду младшую сестру лежащей в томной позе на кровати жениха, я решительно отправилась в его комнату. Незапертая дверь открылась от легкого толчка.

– Катис Эркли, немедленно поднимайся!

От хлопка в ладоши под хрустальными колпаками послушно вспыхнули заговоренные свечи, и на стенах рассыпалась теневая мозаика. Озаренная теплым светом комната тоже оказалась пуста. Если Кэтти в дерзком наряде профессиональной куртизанки и лежала на чьей-то кровати, то в какой-то другой спальне.