Светобоязнь

В переулке лотошном
И турок,
И грек
Доживают упрямо
Каждый свой
Век.
Оба смуглы, чернявы, гортанны,
И ведут себя, в общем, на равных.
Раньше храм здесь стоял —
Чего нет,
Того нет.
Там где храм был теперь
Минарет,
Минарет.
Но – наставшего века примета —
Муэдзин не поёт с минарета
В переулке лотошном
Века,
Века.
Стала камня порода
Не та,
Не та.
Выясняешь, свернувши
За угол, —
Мрамор нынче не бел стал, а смугл.

V

Выясняешь, свернувши,
Что нет
Угла,
Что, куда ни сверни, всё
Вода,
Вода.
И солёной водой
Набухает глаз
От обилия водных масс.
И солёной водой
Волна,
Волна
Город сносит в прибой
Дочиста,
Дочиста.
Крестоносцев, османов, колосса,
Знак ответа и знак вопроса.
Остаюсь я один лишь
С тобой,
С тобой.
Мёртвый бог тает в дымке
Над
Головой.
И везёт самолёт
За одним другой
Чужеземцев на берег мой.

Вечер

Пешехода работа легка и проста.
Стелет под ноги годы земная дорога.
Я себя разменяю – доживши до ста:
Нет, ещё бы немного, ещё бы немного…
Мне б ещё увидать – за пригорком гора,
Мне б ещё доползти – за горою пригорок,
Я ещё на пути – умирать не пора,
Долог путь мой, бескраен – бескраен и долог.
Нет конца ничему: два конца – два кольца.
Я от встречного к встречной шагаю проворно,
От окна до окна, от крыльца до крыльца,
Два лица, да за пазухой ком стихотворный.
О судьба моя, ты мне доверься, как я
Доверял тебе жар перезревшего слова,
Из запретных глубин твоего бытия
В две руки доставая подстрочник улова.
Буду нежен и скромен, послушен, толков,
Только дай мне ещё прошагать в чистом поле.
Дай святым – упокоя, поющим – стихов,
Пьяным – рай, птицам – небо, а вольному – волю.

Автопортрет

Жизнь продолжается, хотим мы или нет,
Но все взыскательней глядят в глаза потомки.