Светобоязнь

Bruges

А. Л.

До крайних дней судьбы своей дойдя,
Я вспомню в просветлении последнем
Тот день, что звонкой медью прозвеня,
Летел навстречу нам и замирал в смятеньи.
Я вспомню город, вышедший встречать
Нас на вокзал, как выбегают в сени,
От радости негаданной крича,
Захлёбываясь колокольным пеньем.
Где плыли мы под звон колоколов
Вдоль по каналам, вторя листопаду,
Навстречу вечности, не обернув голов
В остаток дней, не отрывая взгляда.
Где время, тронутое ранней желтизной,
Роняет дни, как листья, для показу, —
Как обещание нежности иной,
Как ранняя морщина возле глаза.
Я вспомню, как по крышам небеса
Нисходят в ночь с божественною ленью,
Где рыж кирпич и где вода черна,
И с каждой крыши есть свои ступени.
Где красит старых улиц горбыльё
Осенних лип лимонное цветенье,
Где города промокшее бельё
В ночных огнях полощут наши тени.
Где шепчет ночь о вечности основ,
Где спящий циферблат твердит иное,
Где мы, не разлепляя животов,
Всю ночь расстаться не могли с тобою.
Я разгляжу сквозь ворох долгих лет
В воде каналов верную примету:
Кто будет счастлив, а кто будет – нет,
Кто предварит, а кто пойдёт по следу,
Кому судьба доверит первым встать
И, дверь не притворив, оставить щёлку
Как обещанье встретиться опять
С тобою… Ты! Что толку-то, что толку…
И в этот час, воспряв из забытья,
Я вспомню этот нежный день осенний,
Чтоб осознать отсутствие тебя
На крайнем сроке, на строке последней.

Родосские стансы

I

Катит по морю зыбка
Волна,
Волна,
Раскачала мой остров
До дна,
До дна.
Погоняет бог мёртвых
Волну волной,
И ложится к ногам прибой.
Погоняет бог мёртвых
Строку
Строкой,
Взял я дочь у него
На постой,
На постой.
И ложится покорно
К строке строка
Вязью умершего языка.
И ложится поспешно
В руке
Рука,
Пока есть ещё время
Пока,
Пока.
На ничьём берегу,
На краю времён
Тку твоих хоровод имён.

II

На ничьём берегу
Ничей,
Ничей,
Стал бог пригоршней серых
Камней,
Камней.
В мостовой перетёртой
Его алтарь
Крошкой каменной вбит встарь.
В мостовой перетёртой
Звенит,
Звенит
Отзвук мёртвых шагов и
Копыт,
Копыт.
В каждом камне, как в капельке
Янтаря,
Отразился бог мёртвых. А зря.
В каждом камне видений
Полным
Полно.
Камнем память ныряет
На дно,
На дно.
И таращится рыбой
Из-под воды.
На крутом берегу – ты.

III

На крутом берегу
Мел
Бел.
Иностранец в руинах
Стал
Смел.
Чужеземцев ряженая
Толпа
Вытанцовывает гопака.
Чужеземцев кружится
Рой,
Рой,
Каждый город себе тянет
Мой,
Мой.
На цветных лоскутах
Иудей и эллин
Держат вместе кабак один.
На цветных лоскутах
Налетай!
Налетай!
Шелестит суета
Птичьих стай,
Птичьих стай.
И в поспешном, ларёшном, лотошном
Переливе торгуется с прошлым.

IV