Светочи тьмы. Физиология либерального клана: от Гайдара и Березовского до Собчак и Навального

Подписавший в 2010 году в числе первых Интернет-петицию «Путин должен уйти!» и заявивший тем самым себя в качестве сторонника Медведева как реального, а не технического главы государства, Иноземцев был замечен администрацией последнего (характерно, что сам он относил подписание этой петиции к 2009, а то и к 2008 году). Хорошо зарекомендовав себя в качестве эксперта, был в 2011 году назначен исполнительным директором Мирового политического форума в Ярославле. Этот форум, по-видимому, был затеян как «медведевский» форум в противовес «путинскому» Петербургскому международному экономическому форуму. Он привлек ориентировавшихся на Медведева либералов, но так и не смог стать влиятельным. Содержательный смысл его существования оставался совершенно непонятным, участвовать в политических интригах (да еще без видимой поддержки самого Медведева) мало кто хотел, обсуждение оставалось формализованным и неоригинальным. Поэтому Ярославский политический форум так и не получил развития, а после ухода Медведева в премьеры и краха надежд и вовсе канул в Лету и был немедленно забыт.

Отзывы о руководстве Иноземцева подготовкой этого форума были весьма скептическими, – хотя сам он остался убежден в своем выдающемся успехе и в качественном повышении им эффективности форума (который, похоже, действительно управлялся и организовывался либералами из рук вон плохо).

В том же 2011 году Иноземцев пошел в политику – и это обернулось для него чередой оглушительных скандалов.

Сначала, по словам Иноземцева, к олигарху Прохорову попал его неопубликованный текст «Россия, очнись!», после чего тот пригласил его к сотрудничеству. Каким образом неопубликованный и не популярный настолько, чтобы ходить, пусть даже и в среде либеральной тусовки, «в списках и прокламациях», текст «попал» к олигарху, насколько можно понять, мучительно колеблющемуся между современным искусством и современной политикой, Иноземцев тактично не упоминает. То ли передали представители администрации президента Медведева, после ухода со сцены СПС тосковавшие по отсутствию на политической арене провластной либеральной партии, то ли сам Иноземцев написал этот текст с учетом настроений и желаний его потенциального адресата.

Так или иначе, он возымел свое действие: Иноземцев, как он вспоминает, «написал по просьбе Прохорова несколько вариантов проекта программы партии, но ни один из них предметно не обсуждался в партийном штабе». Похоже, скучающий олигарх просто сам не мог понять, чего он хочет от программы, – так же, как и от партии и политической деятельности в целом. Впоследствии Иноземцев с беспристрастностью либерального патологоанатома, для которого слово «государственный» является худшим из всех возможных эпитетов, констатировал: «„Частная компания“ „Правое дело“ была организована как худшее из госпредприятий, не работая на конечный результат и не используя то, что уже было для нее сделано». Предвидеть это заранее, при всех своих аналитических способностях, Иноземцев оказался не в состоянии, – а может быть, просто ориентировался не на отдаленный политический результат, а на текущее финансирование, в котором он в силу краха своих предпринимательских затей остро нуждался уже тогда и которое Прохоров раздавал весьма щедро.

О своей реакции на изгнание Прохорова из «Правого дела» (вызванного, насколько можно судить, тем, что он не прошел в администрации президента Медведева «проверки на безоговорочную покорность») Иноземцев вспоминает довольно путано. «Мы не сошлись по многим позициям с коллегами Михаила Дмитриевича по „Правому делу“, и в конце лета я эту команду покинул. После этого „коллективный Сурков“ изъял у Прохорова партию. Я был в достаточно ровных отношениях и с самим Прохоровым, и с его новоявленными оппонентами. Зная, что я работаю над программой, оставшиеся члены партии приняли ее как программу „Правого дела“, включили меня в федеральную десятку, и я пошел с ними на безнадежные декабрьские выборы».

Получается просто странно. При том, что все решения в партии, насколько можно судить, принимались Прохоровым, который и пригласил в партию Иноземцева, тот в силу идейных разногласий с некими его подчиненными (которые значения при принятии решений явно не имели) ушел из партии сам. Только после этого (возможно, воспользовавшись утратой Прохоровым такого мощного ресурса, как Иноземцев) у Прохорова отобрали партию. И тогда «оставшиеся члены», – из-за разногласий с которыми Иноземцев, по его словам, только что покинул партию, – приняли его программу, позвали его обратно, и он, не помня зла, непонятно зачем пошел с ними на заведомо безнадежные, по его же оценке, выборы.