Светофор, шушера и другие граждане

– Кобылин, Кобылин! – отвечает черт. – Только ты, Вася, тсс! Не ори как оглашенный…

– Спасибо! Вот спасибо тебе, дружище! – не унимается Вася. – Просто даже я не знаю, как за такое тебя благодарить! Может, ты что-нибудь хочешь? Может, тебе чайку? Может, ты это, позавтракаешь с нами?

– Не, – отвечает черт, – я, пожалуй, пойду, Вась, у меня дел, сам понимаешь, по рожки (знаешь ведь, как много несчастливых людей на свете, кто еще не Кобылин), так что я, Вась, пойду, пожалуй, а ты тут без меня пользуйся, наслаждайся. Удачи, в общем, тебе, друг, а я как-нибудь в конце к тебе загляну…

Не может долго человек помнить своего счастья.

Стал скоро забывать Вася Пусякин, что он прежде был не Кобылин.

Стал ходить Кобылин-Кобылиным (хотя сперва, конечно, осторожничал и стеснялся), но потом попривык, пообжился, а главное, очень стал его этот болван Вася Пусякин раздражать! Придет Кобылин на работу, а этот шершень уже сидит у себя за столом, скрючился, червяк червяком, и свои финансовые отчетности составляет (на премию, наверное, рассчитывает). Дурень! И главное, до чего противный! Какой-то малюсенький! Какой-то весь из себя плюгавенький… Шмокодявка какая-то, словом, а не человек!..

И чем дальше, тем больше стал изводить своим жалким видом Кобылина Пусякин.

«Так бы и задушил его, уродца, – думает про Васю Кобылин, – так бы и отравил».

Главное, ему еще стало казаться, что от этого Пусякина несет козьей шерстью, еще как несет! На весь кабинет. Уже с лифта, как идет Кобылин по коридору, мимо отделения бухгалтерского учета. Уже несет. А в помещении и вовсе от этого Васи нечем Кобылину дышать…

«Не моется он, что ли, этот Пусякин?» – злится Кобылин, и так и прыгают, так и скачут у Кобылина в глазах при виде Васи зеленые злющие черти.

И он все злится. Он злится, а у него все есть, у него жена, ему опять вместо Пусякина премию дали, он Леночке из бухучета квартиру отдельную снял, у него детки-конфетки «Папуля! Папуля!» – щебечут, на шею к Кобылину бросаются и учатся на одни пятерка…

А Кобылин прямо на глазах от ненависти к шершню Пусякину сохнет, и у него при виде Васи чешутся руки.

Совсем счастливый человек доходит. И нет ему больше сил терпеть козявку Пусякина подле себя каждый божий день, рядом со своим рабочим местом.

Он уже с утра субботы просыпается с мыслью, что в понедельник опять Пусякин.

Он только на отпуск заявление в канцелярию несет, а уже думает: вернусь, и опять Пусякин.

Пусякин ему уже повсюду мерещиться стал. Ему снится, что Пусякин с его женой шуры-муры, ему снится, что у его жены от Пусякина дети, и в детях ему стали видится пусякинские черты. (Уж очень подозрительно трудолюбивые растут у Кобылина детки.)

Словом, беда с человеком творится.

Совсем беда. И поговорить ему не с кем…

И вот, приходит однажды Кобылин под вечер к Леночке из бухгалтерского, с тортиком и шампанским. И что же?

Что же…

Что-то кажется ему подозрительным. И в квартире как-то уж очень явственно попахивает знакомой козлятиной, и Леночка из бухгалтерского неестественно (кажется Кобылину) улыбается…

И видит Кобылин, дело нечисто. И он давай принюхиваться, глазами по углам и стенкам стрелять и оглядываться… Чует, несет козлятиной! Точно несет, и запах вроде бы из шкафа.

Только Леночка на кухню вышла, проверить горячее, как Кобылин к этому шкафу шасть! И распахнул створки настежь…

И оттуда, прямо из этого шкафа, на него испуганно таращится шершень Пусякин Вася…

«Ааааааааааа!» – завопил Кобылин и бросился душить Пусякина.

«Ааааааааааа!» – завопил и Вася, стараясь выкрутится из лап Кобылина.

Но силы были неравны, и, бросив труп ненавистного шершня в шкафу, Кобылин, растопырив ужасные пальцы, бросился на изменщицу.

Задушив и ее, Кобылин накинул пальто и бросился в свою квартиру, где (казалось ему) у него от Пусякина дети и жена с Пусякиным шуры-муры…

Так лишился ума ведущий менеджер финансового отдела ООО «Роспромсвет» Семен Петрович Кобылин. И его поймали на площади Народного ополчения, перед памятником, где он кричал «Беееее!», кусал прохожих зубами и съел все гвоздики.

А черт тем временем походил по квартире задушенной бедняжки (Леночки из бух. отдела), никакого Пусякина там не нашёл… (это ведь от него, сатаненка, пахло козлятиной), и он походил, поцокал, пошлепал язычком у себя в серых деснах и открыл по случаю победы бутылку «Советского»…

Каменный гость

К одному человеку, скульптору похоронного бюро «Светлая память» И. А. Курочкину, когда он у себя в мастерской выпивал с бюстом профессора Александра Сергеевича Краепятова (академика Краепятова) за его здоровье, явился сам он. Усопший.

Покойный Краепятов.

Профессор.

«Твое здоровье, брат г-голова!» – только что, дружелюбно чокнувшись с головой, выговорил скульптор ПБ «Светлая память», как вдруг на лестничной площадке раздался лязг лифтовой челюсти, вой домовой шахты, и приставленная к мастерской под косым углом (однако же запертая на цепочку) дверь мастера вздрогнула и пошатнулась.