Светорада Янтарная

Княжну разбудил какой– то шум. Еще ничего не понимая, она поднялась и увидела у распахнутого окна Варду. За оконным проемом виднелось посветлевшее небо, а с улицы доносился гул голосов, громкие крики, звуки набата.

Варда, почувствовав, что она рядом, резко обернулся.

– Там что– то происходит. Что– то случилось, а я… Я ведь доместник схол, я должен быть во дворце!

У него горели глаза, лицо было напряженным, он походил на боевого коня, услышавшего звук трубы и рвущегося в стойле. Да, в городе что– то творилось, Варде следовало поспешить. К этому его призывал долг!

И Светорада отпустила его. Сказала, что пока она тут в безопасности, а Варда, если не хочет вызвать подозрений своим отсутствием, должен вернуться на службу. Он выслушал ее как будто с облегчением. Кинулся к двери, но на пороге на миг замер.

– Никуда не уходите отсюда! Слышите – никуда! Я приду за вами.

В доме Иоанна тоже был переполох. Выглянув в окошко, княжна увидела суетившихся во дворе людей, увидела, как Варда быстро пересек двор и о чем– то переговорил с Иоанном Куркуасом. Потом стремительно кинулся к воротам. Светорада проследила за ним взглядом. Ей тоже хотелось узнать, что так взволновало ромеев. Но как это сделать? Позвать и расспросить кого– то из слуг?

И вдруг она заметила, что Иоанн смотрит в ее сторону, и поспешно отскочила от окна. Успел ли он разглядеть ее в утреннем сумраке? Оставалось надеяться, что случилось непредвиденное и Иоанну сейчас не до нее. Но что же происходит? Отчего эти вопли, этот рев труб на улице, набатный звон колоколов… Казалось, все церкви города зазвонили одновременно!

Однако уже в следующее мгновение она догадалась, что случилось. Русы в Константинополе! Только их появление в столице могло вызвать такую панику. Светорада опустилась на скамью и заплакала. Неужели… Он пришел за ней! Пришел, когда был ей так нужен!

Но за ней пришел не Стема. За княжной явился Прокл Пакиан. Еще и полдня не минуло, как во двор Иоанна вступил отряд стражников во главе со смотрителем Вуколеонской тюрьмы. Иоанн Куркуас семенил подле него, указывая рукой на флигель, где пряталась беглянка.

Светорада почувствовала нечто вроде удара в грудь, сердце стукнуло и подпрыгнуло, и тут же свинцовая тяжесть разлилась в груди. Не сейчас, о небо! Только не сейчас, когда Стема так близко! Она бессильно опустилась на колени и протянула руки к Богоматери на иконе.

– Моли обо мне сына, Приснодева!

Так, на коленях, ее и застал Прокл. Рядом суетился Иоанн.

– Я сразу узнал ее. Как, думаю, из Палатия… И с Вардой! Я ведь хорошо сделал, что сообщил?

У него только хвоста не было, чтобы угодливо им завилять.

Прокл сумрачно покосился на него.

– Все правильно, досточтимый патрикий. А сейчас выйди, дай госпоже собраться.

Когда они остались одни, Прокл только развел руками.

– Я ведь дорожу своим местом, – сказал он, – а этот щеголь прибежал и каждому начал говорить, что вы у него в доме. Теперь я вынужден водворить вас на место. Пока все взволнованы, пока сумятица и у меня еще не спрашивают, как такое возможно…

– Но что случилось? – нашла в себе силы спросить Светорада.

И тут суровое лицо Прокла исказилось от страха.

– Им помогает сам дьявол! И все они колдуны! Ибо их корабли идут на столицу мира посуху!..

Глава 14

Солнце уже почти село, погасли его отсветы на куполах Константинополя, и теперь на фоне пурпурного закатного неба силуэты великого града казались черными. Только привычный звон колоколов окружал ромейскую столицу неким особенным, почти осязаемым ореолом силы. Прошел еще один день. Столица ромеев оставалась для русов неприступной в своем высокомерном величии.

Князь Олег стоял на берегу предместья Сики и через воды Золотого Рога смотрел на Царьград. Как же он ненавидел этот город! Эта упрямая столица стояла на его пути к славе, словно непреодолимая скала. Олег и раньше знал, что Царьград укреплен, как никакая другая твердыня, но почему– то считал, что жившие в ней люди слабы и очень скоро, устрашившись осады, уступят. Именно на это рассчитывал князь, начиная свой поход.

Олегу во что бы то ни стало нужно было одержать победу! Он создал великую державу, и почти все земли от северных морей до днепровских порогов были под его рукой. И все же Русь – его Русь! – иноземцы не воспринимали всерьез. Они смотрели на объединенные славянские земли как на непрочный союз, как на некое недоразумение, которое рано или поздно исчезнет. Но с какой стати? Разве Русь не отказалась платить дань великой Хазарии, разве ляхи и викинги уже не смирились с тем, что это государство стоит почитать? И все же Олег вновь и вновь убеждался, что многие считают, что Руси нет места в мире, и ожидают, когда этот колосс рухнет. И тогда, чтобы доказать, насколько Русь состоятельна, князь решился на дерзкое предприятие, результат которого должен был заставить всех недругов признать значимость Руси, и прежде всего самую великую мировую державу – Византию.