Светорада Янтарная

Олег давно готовился к этому походу. Он старательно вызнал все, что было известно о походе его предшественников – Аскольда и Дира. Тот поход и поныне с уважением вспоминали на Руси. Спрашивается, с какой стати? Разве Аскольд и Дир не понесли поражение под Царьградом? Тем не менее люди и по сей день вспоминают их дерзость и отвагу, а слепые гусляры поют о тех событиях, изображая побежденных Олегом князей Киева достойными витязями, восхваляя их поход куда более, чем все удачи и победы Олега. Да, Вещий взял под свою руку немало племен, он подчинил непокорных и отразил набеги врагов, но в глазах русов все равно уступал Аскольду и Диру, которые были смелее его, не боялись угрожать самой Византии, да и позже пали не в честном бою, а только поддавшись хитрости и коварству…[160]

Ну что ж, раз хитрость приносит победы, значит, Олег Вещий тоже воспользуется хитростью. На это он и рассчитывал, когда собирал огромное воинство, какого еще не видели на Руси. Он поведет свою рать на Царьград и победит там, где еще не удавалось взять первенство никому иному. Даже восхваляемым Аскольду с Диром.

Олег давно выведал все, что касалось Константинополя. Даже сам прибыл сюда под личиной обычного варяга, чтобы убедиться, каков его враг. И понял, что столицу мира не взять. Пусть у Олега будут свои шпионы в городе, пусть у него есть союзники в Палатии, все одно Константинополь со своими укреплениями неуязвим. А вот окружавшие Царьград предместья… О них как раз и думал Олег, когда его струги невиданной силой шли на юг, когда огромная конница двигалась следом берегом. Конница, правда, по пути отстала, но все равно нашествие его судов могло впечатлить кого угодно. Теперь Олег мог говорить с ромеями с позиции силы, мог спросить с них за самоуправство. И показать, что его держава достаточно сильна, чтобы даже Византия затрепетала от страха. Он надеялся, что ромеи, увидев эту силу, вынуждены будут склонить гордые выи и попросят прощения за сотворенное насилие. Весь мир об этом узнает! Слава о победе полетит на сверкающих крыльях, и все узнают, что есть такая держава Русь, которая не дает своих в обиду, с которой вынуждена считаться сама надменная Византия.

Но ромеи хоть и были напуганы, не желали уступать. Олег, озадаченный таким поворотом, обозлился. Ромеи заслонились от его воинства своими неприступными стенами, рвами и морем. Они отдали ему на разграбление свои округа, но продолжали горделиво взирать на русов– язычников, считая ниже своего достоинства идти с ними на переговоры. И Олег воспринял это как личное оскорбление. Он повелел никого не щадить и кровью омыть окрестности горделивой столицы…

Совсем стемнело. За бухтой Золотой Рог, среди погрузившейся во тьму груды стен, мелькали редкие огни. Умолк звон колоколов. Город, неприступный и надменный, затихал в кольце осады. Ромеи, справившись с пожарами, наверняка послали гонцов за подмогой, так что рано или поздно рать Олега будет атакована вернувшимися византийскими войсками. Олег понимал, что это грозило поражением. Он не мог этого допустить, как и не мог больше выжидать. Его время истекало. Если он не добьется успеха в ближайшее время, то вынужден будет уйти несолоно хлебавши, как говорили на Руси. Конечно, хитрый князь и свое стояние под Царьградом может при случае выставить победой: его люди так обогатились в предместьях византийской столицы, взяли такую большую добычу, что им будет чем похвалиться на Руси. Они не разбиты, как Аскольд с Диром, и этого, казалось бы, было достаточно, чтобы Олег мог гордо взойти на Киевскую Гору. Но следом, несомненно, зашипит Хазария, заявив о непризнании Руси Византией, и станут еще более дерзкими печенеги, ибо даже с этими копчеными Византия имеет дело, а на Русь не захотела и посмотреть. Дойдет эта весть и до западных соседей. Что с того, что в воинстве Олега сейчас находится германский воин Карл со своими людьми? Карл – сорвиголова, которого попросту изгнали из собственной земли, а Олег приютил его как смелого и сметливого воина. С другой стороны, примкнувшие к походу варяги не будут осуждать Олега за отступление. В его отрядах есть викинги, которые ходили и на англов, и на франков, и они знают, как неприступны бывают европейские города, но даже их поразил вид укрепленной столицы ромеев. Нет, никто не скажет Олегу худого слова…