Светские манеры

Настало время ужина, но Кэрри отказалась спуститься в столовую и не съела ни крошки с подноса, на котором Томас принес ей еду в комнату. На следующее утро она не притронулась к завтраку.

– Ты должна что-нибудь поесть, – сказала Каролина.

– Я не голодна.

Прошло три дня, голодовка продолжалась. Кэрри не прикасалась к еде, не выпила ни капли воды. Ей исправно приносили подносы с завтраками, обедами и ужинами, а через несколько часов забирали их нетронутыми. При виде бокалов с водой и чашек с чаем Кэрри попросту отворачивалась.

– В чем дело? – спросила Каролина. – Чего ты добиваешься?

– Я намерена выйти замуж за Орма. И жду от вас с папой благословения. Чего ж тут непонятно?

То есть кто кого переупрямит. Каролина – дочь или Кэрри – мать. Одно Каролина знала точно: преимущество было на стороне дочери. Она задавала тон, а Каролине оставалось только ждать, когда той надоест артачиться.

Еще через два дня Каролина забеспокоилась. Кэрри за все время даже глотка воды не выпила. Она жаловалась на ужасную головную боль, но упорно отказывалась от еды и питья. На шестой день у Кэрри начался жар, и Каролина послала за врачом.

– Организм вашей дочерь сильно обезвожен, – сообщил доктор, выйдя в коридор после того, как он обследовал Кэрри. – Она очень слаба. Артериальное давление крайне низкое, и, если вы сами не заставите ее есть, боюсь, нам придется прибегнуть к принудительному кормлению.

После ухода врача Каролина вернулась в комнату Кэрри.

– Начинай есть. Это уже не шутки.

– Ты благословляешь меня на брак с Ормом?

Каролина оставалась непреклонна.

– Выпей хотя бы воды. Доктор говорит, твой организм сильно обезвожен.

От питья Кэрри тоже отказалась.

Каролина послала за Шарлоттой. Та приехала в тот же день.

– Может быть, ты сумеешь до нее достучаться, – сказала Каролина, поднимаясь по лестнице вслед за Шарлоттой.

– Мама… – Шарлотта остановилась и повернулась к матери, всем своим видом давая понять, чтобы Каролина не вмешивалась, позволила ей поговорить с сестрой наедине.

Каролина вскинула руки в знак согласия, хотя чувствовала себя отвергнутой; ей даже было немного обидно и больно. Шарлотта скрылась в комнате Кэрри, плотно закрыв за собой дверь. Каролина осталась в коридоре одна. Она прошла в свою гардеробную и принялась наводить порядок в выдвижном ящике, где хранила шляпные булавки. С полчаса она перебирала булавки, раскладывая их по длине, но на этом не успокоилась и попробовала рассортировать украшения по стилю, так что золотые броши с изумрудами и сапфирами оказались вперемешку с серебряными. В конце концов решив, что занятие это безнадежное, она снова вышла в коридор. Из-за двери Кэрри доносился шепот дочерей. Каролина вернулась к себе в комнату, разобрала дневную почту. Подождала еще немного.

Через час в дверях появилась Шарлотта. Вид у нее был измученный.

– Ну? – спросила Каролина, кладя на стол ручку. – Как она? Согласилась поесть?

– Бесполезно, мама, – покачала головой Шарлотта. – Мне очень жаль. Я пыталась ее уговорить, но она даже слушать не хочет.

На следующий день снова явился врач. На этот раз вместе с медсестрой.

Втроем они пришли в комнату Кэрри.

– Юная леди, – обратился к ней доктор, – если вы сами не начнете есть, мне придется покормить вас насильно. Процедура эта неприятная. Вы понимаете?

Кэрри, не разжимая рта, замотала головой.

– Что ж, тогда начнем.

– Подождите… – вмешалась Каролина, – дайте мне с ней поговорить. Кэрри, послушай доктора. Ты должна начать питаться. Ты же не хочешь, чтобы тебя кормили насильно.

Но Кэрри лишь смотрела на мать, качая головой.

– Что ж, в таком случае… – врач полез в свой саквояж, – вы не оставляете мне выбора.

Каролина опять попросила врача подождать.

– Она одумается… я знаю. Нельзя ли подождать еще немного? – Она смотрела на инструменты, что он извлекал из саквояжа. – Неужели это настолько необходимо?

Врач обратил взгляд на Каролину.

– Категорически необходимо, если вы не хотите, чтобы ваша дочь умерла.

Умерла! Каролина понимала, что ситуация серьезная, но до сей минуты отказывалась признать, что ее дочь на грани смерти. Нет, еще раз она подобного не переживет. Она не может потерять еще одну дочь.

– Кэрри, ты слышала, что сказал доктор? Ты умрешь… если не начнешь есть, умрешь.

– Вам лучше подождать за дверью, пока мы не закончим, – предложил врач, подходя к кровати Кэрри.

Но Каролина не покинула комнату дочери. Встав в углу, она наблюдала, как доктор с помощью медсестры привязывает ремнями руки Кэрри. Та сопротивлялась, брыкалась, но сил у нее почти не осталось. Врач взял нечто похожее на металлическую скобу пугающего вида.

– Откройте рот. – Но Кэрри лишь плотнее сжала губы. – Не упрямьтесь, Кэрри. – Обессиленная, бороться она больше не могла. Врач заставил ее раздвинуть губы и затем вставил в рот металлическую скобу. Подкручивая винты на обоих концах скобы, он все шире и шире открывал рот девушки.