Свежий ветер дует с Черного озера (СИ)

Гермиона успела только ахнуть: резким движением, цепкими пальцами он ухватил ее запястье и притянул к себе — развернул, жадно, крепко прижимая ее спиной к своей груди, второй рукой зарываясь в ее волосы на затылке, больно подтягивая к себе, заставляя откинуть голову прямо на его плечо. Из нее на секунду вышибло весь дух, Гермиона ловила ртом воздух, будто выброшенная на берег рыба, но спустя мгновение совершенно иные ощущения охватили все тело и сознание. Он шумно втянул змеиными ноздрями воздух, Гермиона под лопатками чувствовала, как расширяется и сжимается его грудная клетка. Она закрыла глаза, зная, что сопротивляться себе — ему — бесполезно, готовая забыть обо всем, ненавидящая себя за это чувство счастья, вселенского спокойствия и еще чего-то неведомого в груди, в животе, что разливалось по ее телу от его близости. В ту секунду она не подвергала происходящее никакой рефлексии, просто отдаваясь этому, погружаясь с головой в ощущения. Она подумает обо всем потом, когда-нибудь в другой раз, а сейчас… Пусть это «сейчас» никогда не заканчивается, пусть он будет с ней вечно, пусть прикасается к ней, пусть его пальцы, которые она теперь чувствовала где-то на своем солнечном сплетении, комкающими тонкую ткань ее футболки, никогда… Пусть он только…

Вдох.

Выдох.

Гермиона стояла на краю лестницы — разверзшейся пропасти — в объятьях чудовища и наслаждалась им, Мерлин, наслаждалась этой сладкой истомой так, что это едва ли не сводило ее с ума, ей казалось, что силы вот-вот покинут ее, и она уснет в его ужасающих объятиях. Ощущения эти были ей совершенно незнакомы, ни с кем и никогда она не испытывала ничего подобного…

Все чувства вернулись разом и накрыли ее смертельной, стремительной лавиной, потому что Лорд вдруг отпустил ее, оттолкнул от себя, и она, потеряв опору, больно приземлилась на колени прямо у его ног. Глаза — вовсе не от удара — тут же наполнились слезами, и Гермиона попыталась незаметно стереть их тыльной стороной ладони. Эмоции били через край, она едва сдерживалась, чтобы не разрыдаться в голос, так и сидя на коленях и невидяще глядя в пол. Что он с ней делает? Почему это происходит именно с ней? Как, черт возьми, с этим бороться, если она еще секунду назад готова была сделать все, лишь бы он никогда не отпускал ее?! Сложно было придумать что-то ужаснее; ее душа, ее собственная, цельная душа, просто разрывалась от этого гнетущего чувства стыда перед… перед всем миром за рожденное в ней невероятное ощущение первозданного счастья, отправляющее все ее существо в полет. Рожденное Темным Лордом! Она сморгнула слезы, каплями разбившиеся на каменных плитах. Дурман все никак не хотел покидать голову окончательно. Рыдания душили ее. Лучше бы он просто убил ее. Ей нужно найти чертов способ избавиться от этого, иначе она попросту сойдет с ума. Гермиона боялась поднять глаза, но она и так знала, чувствовала затылком этот направленный на нее испытующий взгляд. А что, интересно, чувствует он сам?..

— Вставай, — арктический холод прокрадывался в сознание от его интонации.

Гермиона Грейнджер немедленно повиновалась. Колени нещадно тряслись, она никак не могла восстановить дыхание. Хуже пытки придумать было нельзя, и Лорд, кажется, понял это с абсолютной ясностью.

— Иди вниз.

— Что? — хрипло переспросила она.

— Вниз. Я хочу, чтобы ты спустилась вниз, в подвал, — он подтолкнул ее к лестнице. Она кивнула. Что бы это ни было, она сделает все, что он скажет. Медленно, шаг за шагом Гермиона преодолевала крутые ступени. Именно сюда она стремилась так сильно и неистово, а теперь поняла, что боится. Глаза не сразу привыкли к темноте, а слух резанул скрежет массивной решетки, которая открылась, повинуясь взмаху белой руки.

— Я хочу, — произнес оказавшийся сзади нее темный волшебник, — чтобы ты своими глазами увидела то, что осталось от вашего доблестного ордена, и чтобы…

— Гермиона? — она услышала чей-то сдавленный шепот и громко ахнула, узнав голос. Прижавшись к дальней стене, там стояла Джинни Уизли — исхудавшая, в изорванной одежде. Чуть поодаль она заметила Невилла, он щурился от казавшегося ярким света; поняв, кто именно решил посетить темницы этим вечером, он сделал судорожный, резкий шаг назад. И еще несколько знакомых и незнакомых ей людей: буквально каждый из них смотрел на посетителей во все глаза. Это зрелище оказалось гораздо тяжелее, чем предполагала Гермиона, и слезы, так тщательно сдерживаемые, заструились по ее щекам. Она стояла, как столб, боясь пошевелиться и издать лишний звук, и кусала губы, чтобы не разрыдаться вслух.

— …и чтобы ты, Грейнджер, — услышала она свистящий, высокий голос прямо позади себя, — больше никогда не смела говорить мне, что кто-либо, — Темный Лорд положил руку Гермионе на плечо, разворачивая к себе, — когда-либо, — легонько прикоснулся к ее подбородку, заставляя поднять взгляд, и, приблизившись к ней так близко, что она забыла, как дышать, прошептал прямо ей в лицо: — победит меня.

Слез Гермиона больше не сдерживала.

========== Глава 23. Нора ==========