Свежий ветер (СИ)

- Вы считаете, мне нравилось то дерьмо, которым они занимались? – тихо спросила она, вспоминая, как часто в последнее время ей приходилось переступать через себя и делать то, что ей велели. Ее единственной отрадой был выброс адреналина, упоение боем, удовлетворение, которое она испытывала, видя, как жертвы понимали, что недооценили ее. Но даже все это под конец казалось ей безвкусным. – Когда я только попала в банду, все было иначе – это просто была возможность обеспечить себя едой и ночлегом.

К этому моменту ее собеседник начал, наконец, понимать, что к чему.

- А потом тебя заметил Калверн?

- А как иначе, вы думаете, он вообще стал боссом? Я была его секретным оружием, его маленьким гением. Его игрушкой. – Последнее слово прозвучало, как плевок, и секунду она выглядела на свой возраст. С ее помощью Калверн взобрался на самый верх – именно тогда Красные изменились до неузнаваемости. Именно тогда она начала ненавидеть его за то, что он заставлял ее делать, за то, что она должна была принимать без слова возражения. – Но это все, что я вам скажу, до тех пор, пока обвинения против меня не будут сняты, и челнок не будет готов.

Вот и все, она снова замкнулась в себе, откинувшись на спинку стула и скрестив руки настолько, насколько ей позволяли наручники.

На скрытом от ее глаз экранчике вспыхнуло сообщение, в котором он прочел, что она и в самом деле подходила для их программы, а полиция была согласна на сделку в обмен на крайне важную информацию, которую девочка могла предоставить им как член банды. Он пролистал сообщение до конца, время от времени бросая взгляд на сидевшую перед ним девчонку, наблюдающую за ним прищуренными глазами, словно бы точно зная, что это и был ее шанс.

Он сообщил ей условия сделки: она расскажет им все, что знает, как и обещала, а взамен получит новое удостоверение личности и билет на транспорт, который вывезет ее с Земли. Но не на Омегу. Вместо этого, она отправится на тренировочную базу Альянса. Им нужны солдаты, лучшие из лучших, а в ней он увидел потенциал больший, чем ему прежде доводилось видеть в ком-либо ее возраста. Она должна будет отслужить десять лет, а затем сможет распоряжаться своей жизнью так, как пожелает. Альтернативой ей станет пожизненное заключение без права на помилование. Да, эта программа не имела стопроцентного успеха, однако, он уверен в том, что она им отлично подойдет; они сумели найти ее вовремя. Альянс не может себе позволить потерять такого солдата.

Слушая его речь, Джена думала о том, что не будь стул привинчен к полу, она бы швырнула его в этого человека. Да ни за что на свете она не отправится в учебный лагерь с толпой новобранцев только для того, чтобы научиться отдавать честь какому-то армейскому придурку и принести присягу на верность армии, которая не сделала ничего для нее.

Ее собеседнику потребовалось немало времени, чтобы объяснить ей, что другого предложения не последует. А это предложение было хорошим – приняв его, она получит возможность использовать оружие, она сможет сражаться, сможет применить все ее выдающиеся способности на благое дело. В Альянсе служат хорошие ребята; не будет ли здорово сделать что-то правильно и получить за это благодарности или даже медаль взамен необходимости скрываться от закона? Не будет ли здорово чувствовать себя в безопасности, а не ждать, что в любую секунду тебе вонзят кинжал в спину? Находиться там, где ценятся способности, а не безжалостность? В Альянсе она получит возможность стать лучшей, доказать всем то, что она, очевидно, уже о себе думает. Она сможет получить все, о чем только мечтала. Кроме того, это всего лишь десять лет, и к тому времени, как она освободится, ей исполнится всего двадцать восемь, и вся жизнь по-прежнему будет ожидать ее.

Любой другой путь станет напрасной тратой ее таланта. Она останется в лагере до тех пор, пока ей не стукнет восемнадцать, учась исполнять приказы и приспосабливаясь к строевой жизни, а затем они запишут ее в действующую армию и отправят служить под чьим-нибудь командованием.

Все, что она еще может потерять – это ее выдающиеся способности и острый ум. Ни то, ни другое в тюрьме не останется с ней надолго.

Она сопротивлялась так долго, как могла – и он не ждал от нее другого, однако в конце концов, сжав зубы, она подняла на него взгляд и сказала, что согласна. Прежде, чем уйти и приступить к согласованию деталей, он в последний раз повернулся к ней и спросил, как она желает называть себя.

Он еще не успел произнести вопрос до конца, как ответ уже сформировался в ее голове: она возьмет фамилию Миры. Никто, кроме Джены, не знал ее фамилии, потому что никто никогда не спрашивал. Это было хорошее имя, простое, сильное, и как только она произнесла его вслух, оно стало ее.

- Шепард, - сказала она, наслаждаясь тем, как звучало это слово, - Джена Шепард.