Свежий ветер (СИ)

Получив жетоны с этим именем, она еще несколько месяцев будет сопротивляться своей судьбе. Спустя год, осознав, что стала гораздо лучшим коммандос, чем была убийцей, она начнет задумываться над тем, что, возможно, все это было к лучшему. Спустя два года она почувствует, что нашла свое место в жизни, и научится получать удовольствие, доказывая, что никто не может превзойти ее. Через три года она попадет под командование Дэвида Андерсона, который имел наметанный глаз на талант. Почти пять лет пройдет с того дня, как она взяла это имя, до момента, когда «Джена Шепард» попадет в историю как самая молодая из получивших награду «Звезда Земли».

Двенадцать лет спустя человек, давший ей этот шанс, вспомнит ее, когда она будет названа первым Спектром человечества. Пятнадцать лет спустя он погибнет во время вторжения Жнецов в Ванкувер. Он так и не увидит, как девочка с мертвыми глазами – та самая, которую они едва не оставили гнить в тюрьме, - вернется, чтобы оплатить этот долг и спасти их всех.

========== Слухи ==========

2186 год – до вторжения Жнецов осталось четыре месяца

Кейден

Вся эта ситуация от начала и до конца была совершенно неправдоподобной. Если бы я узнал об этом не от адмирала Хакетта лично, то не поверил бы ни единому слову. Триста тысяч батарианцев погибли в результате взрыва, вызванного столкновением астероида, направленного Шепард, с ретранслятором. И теперь она должна была предстать перед судом на Земле, а меня, как ее «известного союзника», обязали выступать там в качестве свидетеля в надежде, что мне удастся пролить свет на произошедшее.

Но с нашего последнего полноценного разговора минуло более двух лет, и сейчас я даже понятия не имел, какого черта она делала в той системе.

Я не знал, что и думать обо всем этом. Когда-то я бы голову положил на отсечение, что если Шепард и пошла на такие крайние меры, значит, это был единственный способ. Но единственный способ достичь чего? Никто не знал, чего она этим добивалась. В беседе Хакетт упомянул артефакт Жнецов, и мне показалось, что в помещении повеяло ледяным холодом. В моей голове начала формироваться идея – некий сценарий, по которому взрыв ретранслятора оказался необходимым шагом на пути предотвращения чего-то более страшного – возможно, даже вторжения самих Жнецов.

А затем я нашел другое, более ужасающее объяснение, которое изо всех сил старался не принимать в расчет. Оно заключалось в том, что когда Джена присоединилась к “Церберу”, ее каким-то образом изменили, и теперь потеря стольких жизней не являлась для нее преградой на пути к неизвестной цели. Шепард никогда не имела строгих моральных принципов, однако существовали пределы, которые она бы не переступила. Убийство гражданских определенно входило в их число, даже если речь шла о батарианских гражданских.

Я до сих пор не понимал, почему она работала с “Цербером”, не знал, куда пропала на целых два года. Ее ответ на сообщение, которое я послал после нашей встречи на Горизонте, только еще более запутал меня. По крайней мере теперь, встретившись с ней лицом к лицу на Земле, я собирался узнать ответы на эти вопросы, пусть для этого мне и понадобится загнать ее в угол.

Я был не готов к тому, что произошло на Горизонте. Я считал, что подойду к ней и увижу клона, робота, что-то вроде жестокого церберовского трюка, однако за исключением шрамов на лице и более темных и длинных волос она ничем не отличалась от той женщины, что погибла на “Нормандии СР-1”; ее взгляд все еще с легкостью проникал в мою душу. Черт… даже запах ее остался неизменным.

Воспоминания об этой встрече заставили все эмоции - гневные, противоречивые и болезненные - всплыть на поверхность. Лишь только я сумел справиться со своим горем, как она вновь вернулась в мою жизнь, и все пошло прахом; все мои старания, направленные на то, чтобы двигаться дальше, оказались потраченными впустую.

Кошмары вернулись с прежней интенсивностью, только теперь Джена не погибала, а просто смеялась мне в лицо и уходила прочь. И почему-то это ранило меня сильнее, чем прежде, когда я видел панику в ее глазах, смотрел, как посреди бездонной черноты космоса она пытается сорвать с себя шлем и зовет на помощь. Мне стоило бы знать, что этот сон не имел под собой реальных оснований – Шепард никогда не паниковала и никогда не кричала.

Я хотел поверить в ее невиновность, я правда этого хотел, но после двух лет молчания было чертовски сложно проигнорировать факт ее работы на террористов. И не просто террористов – всем было известно, что “Цербер” способен проникнуть в разум своих жертв, превратить нормального человека в фанатика. Я не знал, что хуже: то, что она работала на них, потому что они засунули чип в ее голову, или потому что она на самом деле хотела.

Мой взгляд снова наткнулся на сверток, который мне вручили перед посадкой на транспортный корабль еще на Цитадели. Я думал, что это очередной инструктаж в дополнение к тем горам информации, что я уже получил, однако на обертке отсутствовала символика Альянса, а курьер, доставивший посылку, работал в частной компании.