Священная тайна Церкви

Проявление монаршей милости к имяславцам не остается незамеченным в Синоде, тем более, что главный виновник афонского погрома архиепископ Никон так и не был удостоен высочайшей аудиенции после своего возвращения с Афона. Синод начинает искать новые возможности повлиять на имяславцев [1807], а также новые пути для судебного решения их вопроса. 14 февраля, т. е. на следующий же день после приема Государем имяславцев, в Синоде начинается обсуждение вопроса о 25 монахах–афонцах, подавших прошение о пересмотре их дела  [1808]. Определением Синода № 1471 от 14–18 февраля 1914 года Московской Синодальной конторе под председательством митрополита Макария (Невского) поручается произвести над ними суд. Подробные инструкции о производстве суда содержатся в указах Синода за №№ 5871, 6360, 6516 и 6651 соответственно от 31 марта, 16, 18 и 21 апреля 1914 года [1809]. Определение от 14–18 февраля принималось Синодом, вероятнее всего, под нажимом обер–прокурора В. К. Саблера. Об этом свидетельствует тот факт, что первенствующий член Синода митрополит Санкт–Петербургский Владимир в частных беседах выражал крайнее недовольство новым оборотом дела. 26 февраля его посетил архиепископ (впоследствии митрополит) Новгородский Арсений (Стадницкий), который в своем дневнике записал:

Между прочим, был разговор об имяславцах по поводу того, что недавно принята была Государем депутация от них в лице четырех представителей, изгнанных из Афона во время»карательной»экспедиции архиепископа Никона. Митрополит сетовал на такое высокое внимание к ним, принятым Государем, Государынею и Наследником, тогда как Никона, посланного на Афон с соизволения Государя, он до сих пор не удостоил аудиенции.«Бог знает, что у нас делается. Все идет мимо нас. Кто-то там действует, а нам представляют только к сведению». Теперь суд над 25–ю имяславцами, главными вожаками этого движения, передан в Московскую Синодальную контору. Такой оборот дела знаменует недоверие к Синоду, по моему мнению, и являет собою тенденцию отступления от того решительного пути, на который стал было сначала Синод. Да и среди членов Синода нет теперь согласия относительно еретичества так называемых имяславцев. По крайней мере, Митрополиты Московский и Киевский беспрепятственно принимают их в свои епархии, как хороших монахов. Такое разногласие является результатом той беспринципности, какая царит ныне в Синоде. А обер то и делает, что танцует. Ведь помню, как он в бытность свою у меня в прошлом году, во время пребывания у меня Антиохийского Патриарха, когда дело имяславцев только разгоралось, как он метал гром и молнии против»этих»еретиков и все упование возлагал на Никона, которого предположено было послать на Афон для усмирения. А теперь и он уже запел другое. Теперь он сам старается распределить их по российским монастырям, чего прежде так опасался как распространения ереси<…>Какое дело Карлычу вмешиваться в такие и подобные дела? Почему он вступает в переговоры с нами по такого рода вопросам? Да! Мы сами сдали свои позиции и за нас теперь другие думают и делают что хотят и как хотят. Большего рабства Церкви и представить себе нельзя. Мы спим, бездействуем, а Карлычи и<…>Распутины, пользуясь непонятным влиянием, делают что хотят [1810].

В отличие от митрополита Санкт–Петербургского Владимира, митрополит Московский Макарий (Невский), к тому времени уже глубокий старец [1811], был, как кажется, доволен, что дело имяславцев передали для суда в Москву. Он сразу проявил в этом деле активное участие. 23 февраля в покоях митрополита Макария происходит первое совещание по делу о 25 имяславцах, подлежащих суду Московской Синодальной конторы: в совещании принимают участие, помимо самого митрополита, епископы Дмитровский Трифон (Туркестанов), Серпуховский Анастасий (Грибановский) и Верейский Модест (Никитин), а также обер–прокурор Синода В. К. Саблер и прокурор Московской Синодальной конторы . . Степанов. 27 февраля-4 марта Синод разрабатывает подробную инструкцию»с изъяснением порядка производства дела»над имябожниками. Предполагалось, что в ходе суда над афонскими имя–славцами от них сначала потребуют устного ответа на обвинительные пункты, после чего, в случае полного раскаяния, они должны будут подписать»отречение от заблуждения»; в случае же»упорства в лжеучении»подсудимым будет преподано»увещание с разъяснениями истины и с призывом к повиновению голосу церкви» [1812].

Изменение ситуации вокруг имяславцев не проходит незамеченным и в прессе. О том, что маятник теперь качнулся в их сторону, свидетельствует статья А. Львова»Что это значит?», опубликованная 27 февраля 1914 года: