«Священные войны» Византии

Святой Юстиниан прославил свое имя не только как великий законодатель и богослов, военный стратег и политик, но и как реформатор. Он уделил самое серьезное внимание оптимизации государственного управления и борьбе с пороками, всегда в той или иной степени присущими государственному аппарату: продажа должностей, беззаконие, взяточничество. Вообще следует сказать, что вопросам государственного управления посвящено огромное число новелл св. Юстиниана. Так, в 8‑й новелле от 1 мая 535 г. царь откровенно описывает беды, которым подвергаются его подданные, а затем дает указание префекту претория, на чье имя, собственно говоря, и «выписана» новелла, воспретить на будущее два вида оплаты административных должностей, существовавших ранее, – обычай и суффрагий. Теперь все чиновники получали четко установленную таксу, а другие вознаграждения запрещались. В этой же новелле император установил, что чиновниками могут быть только православные (т.е. халкидониты), и обязал их перед вступлением в должность давать клятву, в которой те обязуются под страхом Страшного Суда по совести служить государю и государыне.

«Как не воровать без всякой опасности для себя, – горестно восклицает император, – или как не грабить безответственно, когда смотришь на власти и видишь, что все у них променивается на деньги, и раз выносишь убеждение, что за любое преступление можно откупиться серебром! Отсюда проистекают убийства и прелюбодения, набеги и хищения, увод женщин и смуты в собраниях, пренебрежение законом и властями, так как и у всех сложилось мнение, что власти выставлены на продажи, точно жалкие рабы». Спросим откровенно: многие ли правители так искренне и с такой болью в душе раскрывали перед всем народом общественные язвы!? Но св. Юстиниан не только восклицал: понимая, насколько эта практика пагубна для государства, он предпринимал многочисленные меры для борьбы с казнокрадством и беззаконием чиновничества[387].

Но, увы, здесь он встретил жесткую фронду. Как верно замечают, поражает факт написания императором многочисленных указаний своим чиновникам по одним и тем же поводам. Догадка о том, что его распоряжения часто просто не исполнялись, подтверждается самим св. Юстинианом, который в 545, 553 и 556 гг. в своих новеллах указывает на проворовавшихся администраторов, бесстыдно бойкотирующих царские указания, и обращает внимание на крайнее нерадение многих должностных лиц, не спешащих прибыть в провинции на свое место работы. Высшие и низшие чины, как до св. Юстиниана, так и позднее, неизменно воровали и повсеместно брали взятки, и сам император ничего не мог с ними сделать. Для усмирения казнокрадов и взяточников он вводил один вид контроля над другим, обязывая даже местных епископов следить за государственными чиновниками, но в целом успеха не достиг.

Изменился порядок управления провинциями, а также расширились полномочия чиновников. Своими новеллами царь определил области, где отменялось старое разделение между военной и гражданской властью, и все бразды правления сосредоточил в руках одного лица: Писидия (24‑я новелла), Ликаония (25‑я новелла), Геленопонт (28‑я новелла), Каппадокия (30‑я новелла), Пафлагония (29‑я новелла), Фракия – Европа (26‑я новелла). Эти правители получали титул претора, а иногда и консула, и, помимо общих указаний об их компетенции, император каждому из них дал детальные инструкции, направленные на улучшение быта граждан этих провинций. Особое внимание царь обязывал уделять состоянию дорог, мостов, водопроводов и крепостных стен[388].

Понимая, тем не менее, всю тяжесть римской администрации, св. Юстиниан предусмотрел создание (вернее, восстановление, поскольку этот институт существовал и ранее, но затем пришел в забвение) на местах специального органа defensor civitatis. На эту должность избирались лица местных сообществ, и defensor имел право непосредственно обращаться к самым высшим чинам Римской империи, если того требовали обстоятельства дела. В 535 г. император издал даже специальный закон о дефензорах (15‑я новелла) и распространил этот институт на все провинции[389].

Все же, к сожалению, его административная реформа в целом хотя и продемонстрировала фонтан всевозможных идей, но в итоге не реализовалась полностью[390]. Величайшая занятость царя, постоянные военные хлопоты, дела Церкви, природные катаклизмы, бунты ипподромных партий и внешние набеги варваров постоянно отвлекали его на более неотложные дела.