Священный крест тамплиеров

— Только сумка? — улыбка следователя выцвела и сошла на нет. — Вот эта?

Он запустил руку под стол и жестом фокусника выудил оттуда синюю дорожную сумку. Сумка здорово обгорела, но ее еще вполне можно было узнать.

— Ваша?

— Моя, — так же лаконично ответила Эва.

— Хорошо, тогда распишитесь вот здесь — что вы получили свои вещи из хранилища вещественных доказательств.

Он положил на стол перед Эвой разграфленный бланк и показал строчку, в которой нужно расписаться. Эва прочитала — дорожная сумка синего цвета, обгорелая — и поставила свою подпись. Следователь убрал бланк в ящик стола и придвинул к ней сумку.

Только теперь Эва как следует разглядела ее.

Обгорелая, с глубокими, обугленными по краям разрезами, с оторванным углом…

При виде этой сумки Эва представила, какой ужасной участи она избежала — и на мгновение у нее перехватило дыхание.

— Что с вами, Эва Эдуардовна? — удивленно проговорил следователь. — Вы так побледнели… может быть, вам накапать валерьянки?

— Нет, спасибо, не нужно, здесь просто душно… я выйду на улицу, и все пройдет…

— Ну, смотрите! — Семибояров придвинул к себе повестку и хотел уже подписать ее, но в последний момент ручка повисла в воздухе. — Кстати, Эва Эдуардовна, вас интересует, кто же тот настоящий преступник? Тот, кто взорвал автобус?

Эва все это уже давно знала, но не хотела в этом признаваться. Кроме того, она чувствовала, что Семибоярову очень хочется показать ей свою информированность.

— Конечно, я хотела бы это узнать. Но это, наверное… как это называется? Тайна следствия?

— Да, конечно! — на лице Семибоярова проступило чувство собственной значимости. — Конечно, эта информация не для широкого пользования, но следствие фактически закончено, а вы были так глубоко затянуты в это дело, что имеете право знать его подоплеку…

Следователь набрал полную грудь воздуха и продолжил:

— Видите ли, в Эстонии действует закон, по которому все национализированные в свое время культурные ценности и вся недвижимость возвращается прежним владельцам — тем, кому она принадлежала до войны, точнее — до присоединения Эстонии к Советскому Союзу. Так вот, значительный участок земли на берегу моря и стоящий на нем старинный дом унаследовала старушка-библиотекарь, которая ехала в том злополучном автобусе. Она была ближайшей родственницей покойного владельца. А следующим по степени родства, то есть следующим по порядку наследования был некий господин Кучинский.

Следователь сделал паузу, чтобы подчеркнуть важность своих слов.

— Этот Кучинский — специалист по взрывчатым веществам, и он решил, как говорится, не ждать милости от природы и собственноручно подправить порядок наследования. По чужому паспорту он сел в автобус, заложил в багажное отделение бомбу с таким расчетом, чтобы погибла старушка-наследница, а сам вышел на остановке в Кингисеппе.

— Я помню мужчину, который там вышел… он еще поднял шум из-за багажа…

— Не только вы его запомнили. Несколько выживших пассажиров автобуса опознали Кучинского по фотографии. После этого опознания ему уже ничего не оставалось, как признаться в содеянном.

— Какой ужас! — вполне искренне воскликнула Эва. — Значит, он убил несколько человек, чтобы получить какой-то старый дом?

— Собственно говоря, дело не в старом доме, а в участке земли, на котором этот дом стоит. На этом месте крупная шведская компания собирается строить торговый центр, и владельцу участка выплатят большую компенсацию. Очень большую. Но сути дела это не меняет — Кучинский устроил взрыв, в котором погибло несколько человек, чтобы убийство старушки прошло незамеченным.

Эва уже знала все, что ей рассказывает следователь, но не стала его разочаровывать.

— На что он рассчитывал? — пробормотала Эва. — Ведь его запомнили…

— Ну, у меня сложилось впечатление, что этот Кучинский вообще небольшого ума… — усмехнулся Семибояров, — и он думал, что все тут дураки и работать не умеют. Ан нет, ошибся он, раскрыли мы это дело!

«Ага, если бы не мы с Лилей, долго бы еще копошились», — подумала Эва и постаралась, чтобы эта мысль не отразилась у нее на лице.

— Что делает с людьми жадность! — проговорил Семибояров значительно, наконец, подписал повестку и отдал Эве. — Ну что ж, удачного вам дня!

Выйдя из мрачного здания, Эва на мгновение ослепла — таким ярким показалось ей летнее солнце после тускло-зеленого полумрака кабинета следователя.

Неприятности остались позади, и ей захотелось как-то это отметить.

Единственное, что ее сейчас смущало — это рваная и обгорелая сумка в руках. С такой сумкой не пойдешь в приличное место, с ней и по улице-то неудобно ходить, вон уже прохожие косятся.

Эва подошла к первому попавшемуся киоску, купила там яркий пакет и спрятала в него сумку.

В это время зазвонил ее телефон. Эва взглянула на дисплей и узнала номер Лили.

— Ну что — разобралась со следователем?

— Да, все в порядке, спасибо тебе!

— Да мне-то за что… кстати, хотела тебе рассказать одну вещь… это может быть важно.

— Ну так рассказывай.

— Это не телефонный разговор.