Священный цветок. Чудовище по имени Хоу-Хоу. Она и Аллан. Сокровище озера

– Я легко понимал их язык, – продолжал Брат Джон, – так как мазиту говорят на немного искаженном зулусском, как и другие туземцы, живущие в тех местах. Сперва они хотели убить меня, но потом раздумали, так как решили, что я безумен. Все считают меня сумасшедшим, Аллан, но это глубокое заблуждение. Скорее, большинство других людей утратило рассудок.

– Насчет вас это единичное заблуждение, – торопливо возразил я, не желая продолжать разговор о безумии Брата Джона. – Ну и что же мазиту стали делать потом?

– Потом они узнали, что я обладаю медицинскими познаниями. Ко мне явился их король Бауси, страдавший от огромной опухоли. Я рискнул сделать ему операцию и вылечил его. Затея была очень рискованная, ведь, если бы умер король, мне тоже пришлось бы умереть. Но меня это не очень беспокоило, – прибавил он со вздохом. – С этого момента меня, конечно, стали считать великим чародеем. А Бауси сделался моим кровным братом – перелил немного своей крови в мои жилы и немного моей в свои. Я опасался, как бы он не заразил меня своим врожденным недугом. Итак, я стал Бауси, и Бауси стал мной. Другими словами, я такой же, как и он, вождь мазиту и всю свою жизнь останусь таковым.

– Это может пригодиться, – задумчиво сказал я, – но, прошу, продолжайте.

– Потом я узнал, что на западной границе земли мазиту будто бы находятся большие болота, за ними есть озеро, называемое Кируа, а на озере – большой плодородный остров с горой посредине и владеет им племя понго, давшее острову название.

– Ведь это, кажется, туземное название гориллы? – спросил я. – По крайней мере, так говорил мне один человек, бывавший на восточном побережье.

– Как вы дальше увидите, это в самом деле очень странно. Говорят, что понго – великие маги, поклоняющиеся богу-горилле или, вернее, двум богам. Другой бог у них – цветок. Кто главнее, цветок ли с обезьяньей головой или горилла, я не знаю. Вообще, я знаю о понго лишь то, что слышал от мазиту и от человека, называвшего себя вождем понго.

– Что же они говорили?

– Мазиту утверждают, что понго – демоны, пробирающиеся секретными путями на лодках через тростники и похищающие женщин и детей для принесения в жертву своим богам. Иногда понго нападают по ночам, завывая при этом, как гиены. Мужчин убивают, женщин и детей забирают в плен. Мазиту тоже хотели бы напасть на понго, да не могут. У них нет лодок, чтобы добраться до вражеского острова – если это действительно остров. Кроме того, мне рассказывали о чудесном цветке, который растет там, где живет бог-горилла. Цветку тоже поклоняются как божеству. Об этом мазиту слышали от соплеменников, сбежавших из плена понго.

– А вы не пробовали добраться до этого острова? – спросил я.

– Пробовал, Аллан. Я подходил вплотную к тростниковым зарослям у самого края большой равнины, на берегу озера. Там я провел некоторое время – ловил бабочек, собирал растения. Однажды ночью я проснулся и почувствовал, что рядом кто-то есть. В лагере я был один, так как после заката солнца никто из моих людей не желал оставаться у границы владений понго. Я выглянул из палатки и при свете заходящей луны (рассвет уже близился) увидел человека, опершегося на длинное копье с широким наконечником. Человек тот был очень высок, выше шести футов. Белый плащ ниспадал почти до земли, на голове была шапка с завязками, тоже белая, в ушах поблескивали медные или золотые кольца, на руках – браслеты из того же металла. Несмотря на темную кожу, черты лица казались слишком изящными для негроидной расы – нос не приплюснутый, губы тонкие. Этот воин скорее напоминал араба. На левой руке у него я заметил повязку. Лицо незнакомца омрачала тревога. Думаю, ему было лет пятьдесят. Он стоял столь неподвижно, что я начал гадать, не привидение ли это, из тех, что, по словам мазиту, понго посылают в их страну. Мы долго смотрели молча друг на друга, так как я решил не начинать разговора первым. Наконец он заговорил низким, глубоким голосом на языке мазиту или на похожем языке, поскольку я легко понимал его.

«Ты зовешься Догитой, о белый господин? Ты искусный врачеватель?»

«Да, – ответил я. – А кто ты, осмелившийся пробудить меня от сна?»

«Господин! Я – Калуби, вождь племени понго, на этой земле меня уважают и почитают».

«Зачем же ты, Калуби, вождь понго, явился сюда в ночное время и один?»

«А зачем ты, белый господин, пришел сюда один?» – уклончиво ответил он.

«Что же тебе угодно?» – спросил я.

«О Догита! Я ранен и хочу, чтобы ты излечил меня». – Он посмотрел на свою перевязанную руку.

«Отложи в сторону копье и распахни плащ. Хочу убедиться, что у тебя нет ножа».

Вождь понго повиновался, отбросив копье.

«Теперь развяжи руку».

Я выглянул из палатки и при свете заходящей луны… увидел человека, опершегося на длинное копье с широким наконечником.