Святая Инквизиция

Но если я вдруг перестаю прятаться за этим отражением, то начинаю жить и чувствовать. И мои глаза становятся похожи на дождливое небо с темными облаками за которыми спряталось солнце…

Вернее, сначала — звезды, потом — месяц, за ним — заря, а уж в конце красное солнышко… Так в песне поется. Старой. Дословно я ее не помню… Только суть.

Я все уже решила. И выбрала свою дорогу, по которой мне придется пройти. По своей собственной воле…

Я могла бы повернуть назад, да все еще могу, но не стану. Зачем? Мне и так приходилось всю свою жизнь отступать, скрываться и лгать. Молчать, не говоря ни слова из того, что я думаю на самом деле.

Жить, скрываясь за собственным отражением. И сейчас, когда представился выбор… Не могу я выбрать что-то иное! Ведь своей собственной жизнью тоже пожить хочется!

Когда-то я не боялась умирать. А сейчас — нет. Я боюсь этой старухи со сверкающей косой! Может, я изменилась, а может — повзрослела. Или просто полюбила жизнь?

Я боюсь. Но еще больше — совершить непоправимое! Жуткое настолько, что и описать нельзя!

Потому что тогда мне не будет прощения! От самой себя…

Я же не робот, не машина! У меня есть свои собственные чувства… Я могу сомневаться и боятся, любить и ненавидеть, смеяться и плакать. Потому что я — человек. Во всяком случае, я все еще надеюсь на это.

На то, что я сумела сохранить себя.

Не смотря ни на что.

Выбор сделан. И одна картина заменит другую. Если у меня все получится…

Самое главное, чтобы никто ни о чем не догадался… Ни Инквизитор, ни Полоз, ни кто либо еще.

Но как это сделать? Почти невозможное, немыслимое и нереальное? Обвести вокруг пальца всю Инквизицию? Создать то, за что меня бросят на костер, как предателя, ведьму и отступницу. Как ту, которая поставила под сомнение существующий строй.

Мне не жаль. И я почти не боюсь. Во всяком случае — за себя.

А картина… Что ж, я — художница! У которой, однако, две судьбы. Две сущности. И одна большая тайна!

И теперь… я уже не могу скрывать ее. Не хочу! И не буду…

Потому что выбор сделан! Мною. И приоритеты расставлены. Не ради себя, но ради тех, кто забыл о простых вещах. Обыкновенных чудесах.

Ведь и Полоз, и Лилит, и даже сам Инквизитор не виноваты в том, что их такими создали. Что они просто забыли! Как и все…

А я — помню. Стараюсь…

Но это так сложно! Ведь я одинокий знаменосец, который остался один против стотысячной армии… И за моей спиной совсем нет ничьей поддержки!

Только не важно все это. Для меня главное закончить ту, другую картину… Сюжета которой я пока еще не знаю. Ведь нет даже мыслей о том, что могло бы затмить заказанное полотно с Великой Инквизицией.

Но создать их я должна. Обе картины. Причем вторую так, чтобы о ее существовании никто ничего не смог бы заподозрить до самого конца.

До того момента, как сдернут покрывало перед людьми с моего шедевра…

Но как сделать это? Как?

Ведь таких красок, которые бы исчезали при определенных условиях не существует… Или я просто не знаю их?

Господи, как все сложно! Я совсем запуталась…

Краски… Масляные… Которые бы держались долго, но исчезали потом в один миг. По желанию моему. Это невозможно!

Но необходимо…

И если их нет, то получается, что надо… создать? Но при каком условии?

Так, Ольга, вспоминай, что прежде всего бросается в глаза в этой треклятой зале?! Что?! Что может послужить основой? И какое должно быть изменение?

В этой зале всегда светло… Ведь там столько витражей! Там совсем не бывает абсолютной темноты! Вообще! А стена с картиной всегда на пересечении света… Любого! Но в день выставки… ее закроют полотном. Бархатным и не пропускающим свет. Так принято. Потому что это — сюрприз. Тогда получается… получается…

Что краски должны исчезать в темноте! А это порождает сотни других проблем… Мне придется помнить всю другую, нижнюю картину. До последнего мазка и штриха. Все время держать ее в голове. Потому что малейшая ошибка и все пойдет прахом.

Мазок на мазке. Слой под слоем.

Да. Это возможно. Если удастся найти или создать краски…

Но кто мог бы взяться за это дело? Кому я могу довериться настолько, чтобы попросить об этой бешеной услуге? За которую кара — смерть.

Я не знаю таких людей… Может только Владимир согласится… из интереса. Из-за вызова его мастерству химика! Да и только…

И то — не факт!

Но я не могу, не могу подарить жизнь тому, что от меня требуют и ожидают. Этой картине, в которой нет ни капли правды или жизни. Которая заставит людей вознести Инквизицию на пьедестал… Сделать ее равной Богу.

Богу, который давно забыл о нас…

Или это просто мы люди стали такими, что Он стал нам не нужен?

Кто прав… Кто виноват… Не важно все это! Совсем. Потому что в войне за собственные души мы давно проиграли… Они стали черными и выгоревшими. Похожими на безводные пустыни, в которые уже давно не заходят караваны.

Мы — предатели. Самые настоящие… Потому что предаем не только других людей, но и самих себя. Свои идеи и мечты. Стремления…