Святая Катерина (СИ)

— Машину, а не этот гробик на колесах.

— Ну мы же с Зорькиным люди второго класса, вот и машина у нас соответствующая.

— Это еще откуда взялось? — изумился Жданов и постучал в стекло Зорькину: — В каких ритуальных услугах вы купили это, с позволения сказать, транспортное средство?

Зорькин растерянно ответил.

— Возвращаемся в салон, — скомандовал Жданов, ухватил слабо сопротивляющуюся Пушкареву за локоть и потащил к своей машине.

— Андрей Павлович, вы не с той ноги, что ли встали? — возмущалась Катя.

Сказал бы он ей, с какой ноги он встал — очередная ночевка у Киры принесла головную боль и острое чувство какой-то недосказанности. Хорошо хоть обошлось без скандалов, но Жданов так маялся, так маялся, что быстренько притворился спящим, пока Кира принимала душ, а потом половину ночи слушал, как она вздыхает и ворочается.

Как они умудрились стать такими далекими друг для друга?

С утра он рванул на работу очень рано, отговорившись какими-то делами.

И как оказалось — приехал как раз вовремя.

— Что еще за люди второго класса? — спросил он, плюхаясь на водительское сидение, — в Зималетто появилась кастовая система? Или вы мне пытаетесь таким образом что-то сказать? В таком случае, у меня плохая новость: я не понимаю ваших аллюзий.

— Мы просто купили машину, которая подходит таким ботаникам, как мы, — пожала плечами Катя, — не понимаю, почему вы так гневаетесь.

— Потому что это безответственность и какая-то непонятная для меня эскапада.

— Да вас-то это как касается, — вдруг глухо выкрикнула Катя.

— Как вы можете быть так безжалостны к невинному человеку!

— Да я вам вообще ничего не сделала!

— Я говорю не о себе, а вашем ребенке, — заорал Жданов, — вы видели, какой он крошечный? А вы раскатываете в своей коробчонке…

— Ваша лягушонка, — кивнула Катя.

Жданов не выдержал и захохотал.

— Лягушонка в коробчонке, вот самое верное для вас определение. Катя, ну вы же серьезный человек! О чем вы вообще думаете?

— Нам сказали, что это очень безопасный автомобиль, — произнесла она холодно.

— А вы и уши развесили!

— Андрей Павлович, перестаньте меня оскорблять.

— А я вас еще и отшлепаю, если вы будете себя так вести. Ну что вы хотели кому доказать?

Она молчала, отвернувшись к окну.

— А Зорькину вашему я вообще голову оторву. Он-то куда смотрел?

— Андрей Павлович, это совершенно не ваше дело.

— Очень даже мое! Представляете, как хлопотно искать себе нового помощника? Собеседования эти… брр.

— Вам все равно придется этим заняться, — напомнила Катя, повернувшись наконец к нему. Она была бледной, и это встревожило Жданова. От злости? От расстройства?

— Даже не напоминайте, — попытавшись взять себя в руки, сказал он. — Я вообще не представляю, как буду справляться без вас. Слушайте, а пусть ваш Зорькин идет в декрет, он все равно из дома работает.

— Какая свежая мысль, — усмехнулась Катя, — мы с Колей обсудим такой вариант. По законодательству отец ребенка действительно может оформить отпуск по уходу…

От этих слов в груди Жданова похолодело.

— Но он же не отец, — проговорил он уныло.

— А по документам им станет.

— Что за бред! Ваш ребенок не может родиться Зорькиным.

— Ну хотите я запишу его Ждановым, — предложила Катя вкрадчиво.

— Вы сегодня совершенно невыносимы, — заявил он, притормаживая у салона. — Вперед, купим вам самую большую и надежную машину, которую только найдем.

Спустя полтора часа, когда они поднимались на свой этаж в лифте, Катина бледность переросла почти в белость.

Она была притихшей и почему-то расстроенной, как будто покупка огромного немецкого внедорожника удручила её.

— Вам плохо?

Катя поморщилась.

— Я же с утра пол-литра крови сдала, — объяснила она, — на голодный желудок. Вот слабость и накатила.

— Почему вы сразу не сказали? Мы бы позавтракали где-нибудь.

— Как-то не до того было.

— Вы меня с ума сведете, — озабоченно сказал Жданов, — сможете до кабинета самостоятельно добраться? Я пока раздобуду вам еды.

— Ну я же не умирающая, — кивнула она.

Убедившись, что Катя шагает довольно ровно, Жданов заглянул в секретариат и отобрал у Пончевой бутерброд и йогурт, чем поверг её в шок и трепет.

А в его собственной приемной в это время развернулись военные действия.

— И по какому праву вы позволяете себе опаздывать на работу, — говорила Кира.

— А она уже не первый день приходит, когда ей вздумается, — вторила ей Клочкова.

Катя держала оборону, прямая, молчаливая, строгая и смертельно бледная.

Она не пыталась что-то объяснить, то ли понимая, что её объяснения никому не нужны, а то ли экономя силы.

— Андрей, — воскликнула Кира, — знаешь ли ты, что пока ты отсутствуешь, твоя помощница…

— Катя, идите в кабинет, — сказал Жданов, — я быстро.

— Андрей, ты не можешь ей бесконечно потакать, — сказала Кира, а Клочкова вдруг преградила Кате дорогу, не желая, чтобы та слишком быстро сбежала от головомойки.

Пушкарева покачнулась.

Чертовы курицы!

Подхватив её за плечи, Жданов таким взглядом одарил Клочкову, что она ойкнула и отскочила в сторону. Толкнув дверь, он осторожно усадил Катю на диван и налил ей воды.

Она сделала несколько жадных глотков и подняла на Жданова благодарный взгляд.