Святая кровь

Еще один вдох, и Амит потянул ручку на себя.

Не распрямляясь, он открыл дверь и резко выбросил в проем руку с пистолетом. Коридор за порогом оказался темен и пуст. И по счастью, была отключена ночная сигнализация. Скорее всего, Коэн сделал это, когда вошел в здание. У этого типа, похоже, имелся пропуск повсюду и в Израиле, и в Египте.

Амит шагнул внутрь. Перед тем как углубиться в здание, он стянул свои отвратительно скрипящие башмаки на резиновой подошве и взял их в правую руку.

60

Коснувшись крышки сундука, Шарлотта ощутила тепло и покалывание в пальцах — такое же, как после инъекции Эвана, выстрелившей святую ДНК в ее кровоток.

«В этом коробе явно таится некая энергия, — подумала она, — и, пожалуй, не из тех, что можно измерить в ваттах или джоулях».

Ей слышно было взволнованное дыхание кое-кого из охранников. Наверняка в глубине души они таили сомнения в том, что богоизбранной оказалась именно она, поскольку вид имели такой, будто приготовились выносить зажаренное тело из комнаты.

— Ага! — радостно выпалил Коэн, хлопнув в ладоши. — Видите! Все видите? Вы стали свидетелями исполнения пророчества!

Раввин продолжил было лить из пробирки кровь, но Шарлотта отвела его руку, поскольку под тонкой тканью покрывала вдруг стало твориться нечто странное, то, что другие уловить не успели. Будто бы она чуть приподнялась. Это скорее напомнило кратковременное затуманивание зрения. Изменение она отметила только в одном месте — и когда, решив проверить себя, коротко повела глазами направо, потом налево, изменение осталось. В испуге Шарлотта тотчас отдернула руку.

Все исчезло.

«Что за чертовщина?»

— Не пугайтесь, мисс Хеннеси, — успокоил ее раввин, подходя и опуская ладонь ей на плечо.

Шарлотта поняла, что слова его не имели отношения к увиденному (или почудившемуся) ею. Он заметил лишь, что она отдернула руку.

— То, что вы чувствуете, это Дух Святой, — пояснил Коэн. — То же чувствовал Иисус, когда положил длань свою, и Он вошел в него — и точно так же, как Он вошел в Моисея на вершине горы Синай. Святая кровь есть дар Божий, — повторил он. — Врата к свету, что правит мирозданием.

— Ну, так берите кровь у своего сына, — вскипела Шарлотта. — Если говорите, я исцелила его с помощью этой силы, значит, она должна передаться ему, правильно? Или давайте я вылечу что-нибудь у вас, а вы потом сколько влезет забавляйтесь с этим сундуком, с кровью…

Покачав головой, Коэн бесстрастно проговорил:

— Не получится, доктор Хеннеси. Будь все так просто, я бы не стал вас беспокоить.

Шарлотта заметила, что раввин отвел глаза, когда говорил это.

— Тогда я вас не понимаю, — сказала она.

— Вы были избраны. Почему — не ведаю. Знаю лишь, что Божий замысел не оспаривается.

Он вновь отвел глаза, что-то не договаривая.

— Вы ведь уже попробовали?

Раввин сжал челюсти, в глазах его сверкнула ярость.

В этот момент она все поняла.

— Рука вашего сына, — бросила Шарлотта обвинение. — Когда вы увидели, что он пошел, вы привели его сразу сюда. И заставили его коснуться…

И тут раввин со всего маху влепил ей пощечину.

— Молчать! — заорал он.

То, что произошло тогда, привело Джошуа в ужас. Запах горелой плоти все еще мерещился Коэну. Он оттянул перепуганного мальчишку от ковчега почти сразу же, но было поздно. Джошуа дико кричал, и он закрыл рот сына ладонью. Пальцы Джошуа буквально поджарились, скрюченная ладонь напоминала клешню. Когда раввин сел и, обняв мальчика, пытался успокоить его, он вдруг увидел, как прямо на глазах медленно восстанавливается сожженная плоть. К тому времени, как раввин пришел в себя и привел Джошуа вниз показать генетику, боль мальчика уже улеглась; рука шла на поправку. Заглянув в глаза сына, он сразу понял, что нанес ему еще одну рану — более глубокую, неизлечимую. Сам раввин тоже серьезно пострадал, поскольку жесточайшее разочарование искалеченным сыном — искалеченным наследством — навалилось с новой силой. Он попросил Девору забинтовать Джошуа руку, дабы она не отвлекала генетика от того, что он собирался сообщить ей.

— После терпеливого многовекового ожидания, — ответил Коэн, — не предоставлялось ни единого шанса. Рисковать просто так мы не имели права.

Шарлотта прижала руку к пылающей щеке. Она заметила, что в течение всей этой сцены Девора стояла в сумраке коридора и слушала. Это, однако, ускользнуло от внимания раввина.

— А терзать свою плоть и кровь — это необходимый и допустимый риск? — не сдавалась Шарлотта. — Себя любимого не могли попробовать в качестве морской свинки?

С бешеными глазами он шагнул к ней, стал почти нос к носу и, казалось, вот-вот опять ударит.

— Вы не спаситель, — продолжала бушевать Шарлотта. — Вы жалкий трус! Трус, который посылает киллеров убивать невинных людей. Трус, мечтающий пожертвовать собственным сыном, дабы спасти свою шкуру. Что, на ваш взгляд, Бог думает по этому поводу?

— Авраам тоже был готов принести в жертву сына. Сам Господь Бог пожертвовал сыном.

Пытаясь успокоиться, Коэн сделал глубокий вдох и выдох.

— Покончим на этом. — Голос его вдруг сделался пугающе спокойным. — Время пришло.

— Какое время пришло?