Святая Мария

— Да… Удивили, так удивили! А я-то думал уже, как на вас бумаги правильно выправить и не станете ли обижаться, что чин мичмана в вашем возрасте не к лицу…

— Ну, если встанет вопрос о присвоении звания, так присвойте поручика по Адмиралтейству или штабс-капитана, от этого отказываться не стану, а в кадровые офицеры не хочу и вас об этом прошу!..

После этого разговора Николай долго осознавал новую для него реальность, наверно подобную по силе бурю переживает маленький ребёнок, узнавший, что его родители, и вообще все взрослые, занимаются "этим"! А я подтрунивала над ним, что вполне возможно, что его лучший канонир мечтает не о крестах и морских походах, а об избёнке с коровёнкой где-нибудь под Осташковом, а какой-нибудь механик в детстве мечтал бабочек ловить. Неужели его опыт откровений Левицкого ничему не научил?!..

Дома у нас был непрекращающийся праздник. Нет, не в смысле дыма коромыслом, а в том смысле, что все словно светились радостью, Клементина вдруг обрела особый не передаваемый шарм и плавность женщины, вступившей в новый статус, какой-то пронзительно светлый взгляд, словно засветилась изнутри, и они теперь с Машенькой часто о чём-то тихо разговаривали, присев в сторонке. А уж каким сияющим ходил в ожидании будущего казачонка Адриян, даже описать не возьмусь. И от этого весь дом словно проснулся и ожил, наполнился светом и чем-то неуловимо радостным. Ведь исполнилось, что "казацкому роду – нет переводу!"…

Я теперь ловлю на нас очень выразительные взгляды нашей Машеньки, похоже, что и наша "новость" уже не за горами. Тем более, что и Николай не против, а я сделаю всё, чтобы будущий ребёночек был здоровым и похож на Машеньку, ну не люблю я блондинов, может оттого, что выросла в Сибири, где блондины редкость, гораздо чаще шатены и брюнеты, и вообще, тип красоты Машеньки мне гораздо ближе или роднее. Когда я об этом сказала Николаю, кто его знает, как у мужчин эти вопросы в мозгах окрашены, он встретил мои слова с радостью, что будет очень рад, если малыш будет на Машеньку похож. Наверно, не так уж не права я была когда-то, когда предполагала у Николая скрытые детские мечты о южной брутальной внешности. Так что недолго нашей любимой ходить непраздной…

Через два дня после состоявшегося награждения и благодарственного молебна в тот же вечер, где присутствовал весь наш экипаж (даже вахту на весь день заменили присланной с "Петропавловска" командой), нас вызвал к себе Степан Осипович.

— Николай Оттович! Как и обещал, пришло время нам вдумчиво поговорить о Японии и мирных переговорах. Вы ведь наверно знаете, что император уже наделил вашего покорного слугу официальными полномочиями своего полномочного представителя для ведения этих переговоров. И затягивать с этим не стоит, потому что не только Петербург сейчас осаждают толпы европейских посредников, желающих погреть руки на нашей победе и выступить посредниками в переговорах, само собой не забывая о своих карманах и интересах, но и в Токио наверняка творится такое же. А ждал я приезда направленной из столицы группы чиновников, которые должны нам в этом мероприятии всемерно помогать.

— Простите, Степан Осипович! Вы сказали "нам"?

— Да, Николай Оттович! Вы не ослышались и наверно всё уже поняли. Чиновники прибыли вчера, только не к нам, а во Владивосток, им почему-то сказали, что мы на переговоры будем выходить оттуда. Но это оказалось даже лучше, потому, что вчера же во Владивосток с официальной миссией на специально для этого ускоренно спущенном в Йокосуке крейсере третьего класса "Отова", на который не стали устанавливать ни одного орудия прибыл маркиз Ито. Сейчас во Владивостоке ждут мою телеграмму, что и как делать в отношении японского представителя, идти ему к нам сюда морем, ехать на поезде, ждать нас там или возвращаться и ждать в Токио. Думаю, что нужно разрешить встречу представителей нашего МИДа с японским посланником, а потом ему следовать домой, а мы прибудем для переговоров сами следом. Мне хотелось бы с вами обсудить, в каком корабельном составе нам идти на переговоры, что вы думаете?