Святая мечей. Винтерлид

– Их убьют в любом случае, Империя сражается достаточно хорошо, чтобы уничтожить сопротивление в открытом бою. Даже не смотря на то, что мы в лесу, где у нелюдей будет преимущество, – проговорил Волген. Розовая лента, перетягивающая его клинок, подрагивала на ветру, будто разрывалась от желания поскорее ворваться в битву.

Марина закусила губу и задумалась. Теперь, каждый раз, когда она погружалась глубоко в размышления то, не отдавая себе отчет, сплетала пальцы левой руки с правыми, холодными, безжизненными. Это было действительно странное ощущение, будто ты трогаешь собственное тело, такое понятное и знакомое с детства, вот только оно тебе больше не принадлежит. Время, тьма и смерть забрали эту часть, оставляя Марине только блеклую надежду на чудо, на то, что каким-то немыслимым образом Ин'Фрит вновь пробудится, а вместе с ней оживет и рука. Огонь забрезжит внутри, кости срастутся и кожа перестанет напоминать обугленное дерево. Марине казалось, будто она чувствует пульсацию огня, слышит скромное потрескивание редких искорок, еще чуть-чуть и демоническое пламя забьется внутри и ее подруга вновь окажется рядом. Но этого, конечно же, не происходило. Жар Ин'Фрит спас ее тогда, защитив от чудовищной техники Кортеса. Лед и пламя сошлись вместе, уничтожая друг друга. Тем не менее, когда Марина дотрагивалась до почерневших, безжизненных пальцев собственной руки, она находила спокойствие и умиротворение, словно обнималась со спящей подругой, которую не видела уже несколько лет. Это помогало ей сосредоточиться, успокоиться и принять необходимое решение.

– Виктор, ты способен на телепортацию? – маг удивленно посмотрел на девушку, не совсем понимая, что та у него просит.

– Можешь перекинуть нас из этого места в другое? Открыть волшебные врата, левитация, не знаю, – Реджинальд тихо скрипнул за спиной. Марина развернулась к нему, вопросительно уставившись на мага.

– Магия не так работает, как ты думаешь, девочка, – старик всех называл «мальчик» или «девочка». Либо был действительно древним, либо просто любил издеваться и показывать свое злостное превосходство. – Для того, чтобы сделать то, о чем ты просишь – необходим особый предмет силы.

– Которого у меня при себе нет, – подтвердил слова старика Виктор, извиняясь. – Боюсь, без своего «арсенала» я почти беспомощен.

– Конечно, у тебя нет этого предмета, – проворчал Реджинальд, сетуя на то, что его размышления посмели прервать. – Потому что он у меня, – старик вытянул трясущуюся ладонь вперед. На ней лежала небольшая высушенная птичка, давно уже потерявшая свой природный цвет, блеклая и пыльная, но Виктор смотрел на нее так, будто она была высечена из дорогущего алмаза.

– Откуда это у вас?

– Бери! – старик дернул рукой, подбрасывая птицу и Виктор неожиданно ловко ее поймал. – И еще вот это. То, о чем она тебя попросит, подразумевает битву, – старик протянул длинную цепочку, на которой висел хрустальный кулон. – Пойдем, Линарис, тебе придется обратиться к народу и попросить самых смелых отправиться сейчас на смерть. Сумеешь?

– Конечно, дедушка Реджинальд, – кивнула Линарис, беря старика за руку и отправляясь к северным воротам, где уже собирались жители.

– И что же мы собираемся делать? – проговорил Виктор, пялясь на легендарные предметы силы, неожиданно оказавшиеся в его руках.

– Мы примем бой, – улыбнулся Волген, медленно направляясь к южным воротам. Марина кивнула и пошла следом.

– Вы психи редкостные, вы в курсе вообще? – Виктор быстро догнал их и троица неожиданных союзников направилась туда, откуда тянуло страхом, болью и ненавистью. Ударные силы Империи были всего в нескольких километрах от лагеря повстанцев.

***

Линарис обернулась лишь однажды, смотря, как ее Учитель идет к южным воротам их небольшого города повстанцев. С ней рядом шел могучий Волген и этот непонятный молодой парень, от которого веяло таинственной силой. Реджинальд все сильнее наваливался на плечо и девушке неудобно было нести старика с собой, но бросать она его не собиралась. За то недолгое время, что они были вместе, Линарис успела привязаться к старому магу и стала называть его «дедушкой». Он всегда готов был помочь ей советом или разъяснить сложные и непонятные слова, которыми сыпали ее «советники». Линарис еще не до конца понимала, почему они решили сделать ее королевой. Почему эти незнакомцы доверяли свои жизни ребенку и мечтали увидеть девочку на троне Перфруна.

В этом был виноват Альзар, так сказала Марина. Он взвалил на Линарис груз непостижимой ответственности, полагая, что ее плечи выдержат эту ношу. Девочка уже не раз чувствовала, как тяжесть правления сдавливает, прижимая к земле, но достойно выносила все трудности, горделиво поднимаясь, ни разу так и не упав.