Святая развратница, или Отвергнутая жена Дракона (СИ)

Ольвия оказалась старой и хмурой женщиной. Ворчала, что всё это несправедливо: мол, как благоденствие у всех, так Ольвия мерзкая колдунья, а как беда, так Ольвия помоги...

Но список трав дала.

Мы рванули в город, закутавшись в плащи, чтобы никто не узнал монастырские одеяния. К тому моменту послушницам и монахиням запретили покидать Обитель. Заплатив огромные деньги, мы смоли купить необходимый травы и принесли их Настоятельнице.

Именно настойка Ольвии в короткий срок освободила больных от чумы, и сотни жизней были спасены. С тех пор я частенько прибегала к старухе в лес, чтобы принести ей монастырских харчей. Знахарка в конце концов смягчилась и охотно поделилась со мной многими своими познаниями. Практиковать их, конечно, мне приходилось совсем нечасто, но на память я не жаловалась: хоть сейчас могла записать десятки рецептов с её слов.

- Я могу помочь... – прошептала приглушенно, заставив Грету изумлённо распахнуть глаза. Через пару мгновений на лице девочки отразилась яркая надежда.

- Ну конечно, дорогая госпожа! Вы же Ангел, посланный с небес! Помолитесь Богу, и Он услышит вас!

Я печально улыбнулась.

- Нет, милая Грета, я не Ангел. Я простой человек, в котором истинно нет ничего особенного. Но я обладаю знаниями. И они очень ценны…

***

- Генрих заболел! У него лихорадка… – кухарка заливалась слезами, причитая о своём муже.

- Скорее, всех здоровых быстро перемещайте на верхние этажи, - командовал Юлиан. – Больных размещайте на первом. Мне нужны помощники. Кто вызовется добровольцем?

Несколько служанок робко подняли руки, остальные стыдливо опустили глаза.

Герцог поджал губы. Да, мало. Но принуждать он никого не собирался.

- Динни, Лаура, Мари и Ангельд… спасибо вам, - проговорил он, слегка склонив голову. – Вы остаётесь ухаживать за больными. Найдите плотную ткать и прикройте дыхательные пути. Тщательно мойте руки и ополаскивайте вином после каждого пациента.

Все четыре девушки смущённо зарделись от редкой похвалы герцога, остальные же затравленно поспешили по своим коморкам, чтобы собрать пожитки и перебраться наверх. Конечно, никто не гарантировал, что зараза туда не доберется, но для некоторых хотя бы существовал шанс…

Я стояла за дверью, наблюдая за этой сценой в щелку. Самое время выйти и предложить помощь, но я, привыкшая только к взрывам ярости со стороны Юлиана, испытывала естественный страх.

Станет ли он меня слушать?

- Что ты здесь делаешь? – прошипел знакомый женский голос за спиной.

Развернувшись, я наткнулась на пылающие ненавистью глаза Ариадны.

В душе вспыхнула глубокая неприязнь. Из-за Греты, из-за собственной повреждённой руки и… из-за Юлиана тоже. Мне было не до анализа собственных чувств, но в груди действительно пробудилось что-то весьма горькое и даже агрессивное. Ведь передо мной стояла его любовница.

Наверное я, воспитанная в благочестии и чистоте, не могла вытерпеть столь откровенного бесчестия. Как же по-другому объяснить собственные чувства? Герцог мне никто, и меня не должно интересовать то, что кто-то греет ему постель…

- Я не собираюсь отчитываться тебе, – холодно ответила я, собираясь назло Ариадне смело войти в комнату и предложить Юлиану свою помощь, но ведьма опередила меня. Грубо оттолкнув меня в сторону (ух, какая резвая кобыла!), женщина влетела в комнату и буквально на глазах у всех прижалась к своему господину.

Четыре служанки, которые единственные остались стоять перед Юлианом, смутились, а герцог… осторожно отодвинул Ариадну от себя.

- Что ты делаешь? - переспросил он хмуро.

Я смотрела на эту сцену с открытым ртом и не могла заставить себя развернуться и уйти. Дверь теперь была нараспашку. Всего лёгкий поворот головы, и Юлиан меня тут же видит.

Но Ариадна решила сыграть свою партию до конца.

- Дорогой... – снова нагло прижалась к герцогу, пытаясь обнять его за талию. – Мне так страшно!

Юлиан знаком отослал смущённых служанок, которые поспешно ретировались через другой вход, и только после этого торопливо отцепил от себя настырную женщину.

- Ариадна, ты забываешься... – процедил он строго. – Я просил не вешаться мне на шею прилюдно. Сейчас не время для этого…

- Но ведь мы можем умереть, господин… - с притворным отчаянием всхлипнула «ведьма». – Возможно, это наши последние часы вместе. Неужели вы оттолкнете меня в подобный час?

Герцог закатил глаза. Не повелся на это нытьё.

- Я общался с посыльным. Могу тоже оказаться зараженным, — вкрадчиво произнес он. – Так что тебе не стоит приближаться ко мне настолько близко…

Кажется... он сказал это намеренно. Ариадна застыла истуканом. Я не видела её лица - она стояла ко мне спиной, но наверняка на нём отражался запоздалый ужас. Желание поиздеваться надо мной у женщины стремительно пропало, и она заторопилась к другому выходу.

- Я побегу собирать вещи... – бросила она и исчезла за дверью, оставив Юлиана в одиночестве с его невеселыми мыслями.

Я так и стояла, смотря на него с каким-то раздраем в душе.