Святая Русь

И вот в июле 1675 года, во время польско-турецкой войны, к стенам монастыря подошел большой турецкий отряд. 22 июля началась осада. Миряне, бывшие в монастыре, удерживали наступавших выстрелами из ружей, да так успешно, что турки, разбив ворота, не могли войти в них. Настала ночь. Игумен Иосиф, зная злобу турок и беззащитность монастыря, велел всем, даже мирянам, встать на молитву. Утром 23 июля турки снова пошли на приступ. Игумен велел петь акафист Божией Матери. С первыми словами кондака («Взбранной Воеводе…») над храмом внезапно просиял ослепительный свет. В этом свете нападавшие и оборонявшиеся увидели Деву с омофором, а с ней ― целый сонм небесных сил. Воины в блистающих одеждах держали в руках мечи.

Сначала это видение усилило желание турок взять Почаевскую гору. Некоторые стали выпускать стрелы в небесных воинов, но стрелы возвращались назад и ранили самих нападавших. Вскоре весь турецкий отряд пришел в смятение: побросав оружие, турки пустились в бегство. Почаевским монахам впору было повторить вслед за древним летописцем: «Не оружие и не мудрость человеческая спасли нас». В честь удивительного избавления монастыря Почаевской Божией Матери было установлено празднование 23 июля / 5 августа.

Многие из нападавших были тогда взяты в плен, приняли христианскую веру и остались в монастыре. Это обращение турок к истинной вере стало знаком будущего торжества православных на захваченных мусульманами славянских землях. Много мученических венцов получили южные славяне в этой борьбе. Удивительный факт: в монастырской летописи есть сообщение о том, что незадолго до нападения турок на обитель Почаевская Богородица «плакала в продолжение четырех седмиц». Так Божия Матерь оплакивала будущих страдальцев за веру Христову.

Турки надолго запомнили свое поражение под стенами Почаева.

Об этом говорит и следующий случай. В 1722 году, через 48 лет после неудачной осады, иеромонах Почаевского монастыря отец Гавриил отправился в Святую землю. Он дошел до Афонского монастыря, но, узнав о разбоях на море, вернулся в Константинополь. Здесь он встретился с одним турком. Тот, видя, что перед ним христианин и монах, спросил его, из какого он монастыря; о. Гавриил отвечал: из Польши[111], из Почаевского.

– А жива ли у вас Богиня?

– Жива и вечно будет жить, ― ответил монах, догадавшись, что мусульманин говорит о Богоматери.

– О люта ваша Богиня! ― с яростью воскликнул турок. ― Мой отец погиб в Почаеве, и много наших Она погубила. Я сам тоже был там, и хоть и мал был, но хорошо помню тогдашнее бедствие…

Исцеления и другие чудеса от иконы

Возле иконы исцелилось множество людей. Были случаи, когда молитва перед иконой даже возвращала жизнь умершим. Вот несколько интересных случаев.

…В 1664 году при иконе получил исцеление некто Василий из Ялович, причем болезнь его была очень тяжкой: он лежал, как столб, не мог двинуть ни одним членом, был слеп. В том же году 19 октября получил исцеление Давид Гайдук, слуга почаевской помещицы Хойнацкой. Он страдал такой сильной головной болью, что «у него глаза повылезали наверх и он ничего не мог видеть».

…В 1727 году один любопытный еврей из городка Залозерца заглянул в почаевскую церковь. Он увидел исходящий от иконы необыкновенный свет. Этот свет так поразил еврея, что он оставил иудейство и принял крещение, получив имя Николай.

…В 1760 году другой Николай, а именно граф Потоцкий, пьяница и самодур, ехал как-то в коляске в виду Почаевской обители. По оплошности кучера на одном из ухабов барина выкинуло в поле, лошади с коляской умчались. Сам кучер тоже упал с козел. Взбешенный Потоцкий выхватил пистолет и приставил к груди слуги. Тот, устремив взгляд к Почаевскому монастырю, успел произнести только: «Мати Почаевская, спаси мя», ― и в этот миг курок дал осечку. Граф снова нажал на курок ― снова осечка. Событие это имело огромное влияние на Потоцкого. Граф-униат выстроил в обители грандиозный Успенский собор в стиле барокко, а в 1773 году короновал икону двумя золотыми ватиканскими коронами. Праздник коронации проходил пышно и длился восемь дней. Униатских и католических священников было около тысячи, простого народа ― более ста тысяч. Все это время стреляли пушки и гремели оркестры.

…В 1828 году восьмилетний Виктор Гаевский, сын священника села Китайгороды (Подольская губ.), тяжело заболел, причем на груди его образовался страшный нарыв. Лекарства не помогали, жизнь в мальчике угасала, врачи говорили, что медицина бессильна. Узнав о болезни племянника, в Китайгороды приехала Екатерина Соболевская, тетка Виктора, и потребовала, чтобы мальчика отпустили с ней в Почаев. Родители отказывали, утверждая, что он не выдержит путешествия; тетка настаивала. Наконец мать и отец согласились, и почти в ту же минуту нарыв лопнул. Хотя мальчик и истекал кровью от открывшейся раны, родители все же отпустили его с Соболевской, дав все необходимое на погребение сына, на случай, если он все же умрет в дороге. Но мальчик не умер, а возвратился к родителям совершенно здоровый.